Ни в военкомате, ни в «учебке» Андрей ни словом не обмолвился, что приходится сыном «тому самому Леонову», а отцу запретил приезжать даже на присягу. Но на сей раз Женя его не послушал.
Брат был очень осторожным водителем: зимой вообще не садился за руль, а летом на трассе его обгоняли даже трактора. Дорога до Прибалтики, где жила родня Ванды, у них занимала несколько дней. Если кто-то спрашивал «Что же вы так долго ехали?», Женя отвечал: «Так мы же никуда не торопились, а просто гуляли». И вдруг звонит и просит меня поехать с ним к Андрею в «учебку». На дворе — поздняя осень, дороги обледенели, до Коврова, где служит племянник, — больше двухсот километров, шины на «Волге» летние. Пытаюсь отговорить, но понимаю: если откажусь, брат отправится один. Видимо, Женя почувствовал, что с Андрюшкой неладно.
Приезжаем в часть, и нам говорят, что рядовой Леонов лежит в госпитале! Дежурный на КПП, конечно, сразу узнал Евгения, позвонил начальству. Через пять минут прибегает командир части, полковник. Начинает лебезить:
— А мы и не знали, что у нас служит сын знаменитого артиста! Пойдемте в столовую, там для офицеров в связи с принятием присяги накрыт праздничный стол, выпьем, закусим.
— Я не могу, — отказывается Женя. — За рулем.
Пока шли до санчасти, полковник не переставал трещать, но брат его не слышал. Напряжение немного отпустило, только когда увидел Андрюшку — живого и относительно здорового. Точнее, выздоравливающего. Выяснилось, что за неделю до присяги мальчишек заставили бежать пятикилометровый марш-бросок в полной выкладке, и они, вспотев, стали расстегивать шинели, снимать шапки. В результате один из солдатиков заработал менингит и умер, а еще десять оказались на больничных койках с бронхитом и пневмонией. Обнимая Андрюшу, Женя спросил:
— Сынок, что же ты не написал, что болеешь?
— Зачем? Чтобы вы с мамой от беспокойства с ума сходили? И сейчас не надо было приезжать.
— Как же не надо, сынок? Мы вот с дядей Колей продуктов тебе и ребятам привезли. Ешьте и поправляйтесь.
На обратном пути брат долго молчал, а потом, вздохнув, сказал:
— Может, теперь их получше лечить будут — и Андрюшу, и других солдатиков. Как думаешь, помогли мы им, что приехали, а, Коль?