Спектакль оформлял Александр Боровский. Сценография была решена очень интересно — сцену превратили в цирковой манеж. Сказочный сюжет с недотепой-царем, Кощеем, Жар-птицей и другими персонажами был остроумно превращен в действо с дружной командой цирковых клоунов, акробатов, эквилибристов и даже униформистов. Помню, как всем составом отправились в Одесский цирк обучаться разным трюкам. Через полтора часа занятий на манеже мы с Юрой Кореневым уже делали фляки, переднее и заднее сальто. А вот Володя Ильин взмолился:
— Я устал, у меня не получается.
Но акробаты ему в ответ:
— С манежа никто не уходит, если не получается! Такой закон.
В Ростове мы уже «катали» сказку на утренниках. Перед местным театром, похожим на трактор, расстилалась огромная площадь. Напротив — очень удачно — продовольственный магазин.
Молодежь, естественно, ложилась спать поздно. После бессонной ночи, посиделок со спиртным и знакомства с преферансом мы еле вставали, а утренний спектакль начинался в одиннадцать. И вот стоим с Юрой за кулисами в шелковых рубашках, в щегольских сапожках, ждем выхода. Володя Ильин сочувственно посмотрел на невыспавшихся Иванов и сказал:
— Ребят, вам надо здоровье поправить.
— Как, во время спектакля? — удивились мы.
— Вы гончаровцы или нет?! — пристыдил он нас и добавил: — Фигня! Я все сейчас сделаю!
Картина была комическая. Бежит по площади Ильин к магазину. Его Царь одет в очень смешной костюм: белый балахон, на гульфике — три большие пуговицы, клоунский красный нос на выбеленном лице, разноцветные гетры и тапочки с загнутыми носами.
Дальнейшее воспроизвожу по его рассказу. Тогда за спиртным выстраивалась большая очередь. Володя, прижав руки к груди, просит: «Мужики! Гибну!» Вся очередь — раз! — и в сторону. Перед ними словно явление инопланетянина произошло. Клоун — не клоун? «Ну ладно, дайте больному человеку!» — сказал кто-то. Ильин протискивается к продавщице, протягивает ей деньги, быстро говорит: «Роднулечка, две!» — и убегает с добычей.
Первый акт прошел, бутылки закончились. Что делать? И вдруг опять запыхавшийся Володя приносит еще две.
— Как? Где?!
— Потом, потом.
После спектакля он рассказал, как добыл вторую партию. Очередь за спиртным в магазине только увеличилась. Опять забегает клоун. Потрясенные люди в сторону. Володя умоляет: «Роднулечка, лапулечка, две в долг. До двух часов. Отдам!» Продавщица как под гипнозом дала ему еще две бутылки, а в очереди кто-то сочувственно сказал: «Во мужикам плохо-то как...»
Так благодаря Володе сказка ожила, заиграла новыми красками. И приобрела второе дыхание...
На показ нашего «Ивана-царевича» уже в Маяковке пришли все тузы театра. После окончания нас попросили удалиться. Началось обсуждение спектакля худсоветом. Долгое молчание в зале. Слово взял Анатолий Ромашин: «Все, конечно, прекрасно. Ну просто великолепно! Они нас особенно покорили этими цирковыми фляками. Но, товарищи, у меня есть одно сомнение. Как же эту сказку играть, допустим, под Новый год и... не выпить? А если выпить, как это сыграть?!»