Я был сумасшедшим отцом. Первые полгода после ее рождения у меня остался только театр, а от всех съемок я отказывался, чтобы иметь возможность находиться с моей Марусей.
— Интересно, каким вы сами были в детстве?
— Я был ужасно, просто патологически скромным. Когда приходили гости, от стеснения залезал в шкаф. Внутренне так и остался этим мальчиком. С таким характером я не должен был становиться артистом.
— Но все-таки вы им стали. Возможно, это генетика и среди ваших родственников были актеры?
— Не было. Но моя мама очень любила оперу. Она жила в Куйбышеве, а туда во время войны эвакуировали Большой театр. Мама каждый день бегала на представление и пересмотрела по многу раз весь репертуар. Возможно, ее любовь передалась мне.
— Кем были ваши родители?
— Мама — инженером, папа — военным. Какое-то время я думал, что смогу пойти по стопам отца. Но потом, в старших классах, стал говорить: «Хочу стать финансистом». Видимо, слово понравилось. А в выпускном классе пришел в Вахтанговский театр на «Принцессу Турандот». Это был первый осознанный поход в театр. До этого я смотрел с папой в Кремлевском дворце «Садко», в памяти остались только спецэффекты и то, как артисты опускались на лонжах на дно... А вот на «Принцессе Турандот» на меня магически подействовало это затихание зала, эта темнота и таинственность, какие-то шорохи за кулисами, за которыми еще готовились артисты, какие-то там дуновения, а потом медленное зажигание фонарей. Меня совершенно заворожил стук обуви по деревянному полу сцены. Наверное, это стучали каблучки Юлии Борисовой, которая играла китайскую принцессу...
Через много лет в Театре Советской армии и мне дали роль Армана Дюваля в «Даме с камелиями» Дюма. И режиссер Александр Бурдонский придумал, что я должен выезжать на сцену верхом на коне. И у меня появился конь — красавец в серо-белых яблоках. И когда этот конь вместо песка, к которому привык на ипподроме, копытами ступил на деревянные доски, у него началось волнение, как у меня в 16 лет на «Турандот». Конь услышал что-то вроде того стука каблучков по сцене и совершенно ошалел, уши встали торчком, глаза странно забегали и в целом случился какой-то паралич. Я думал, что сейчас он меня понесет по сцене. Обошлось.
