Тайванчику прекрасно жилось во Франции. В его роскошной квартире собирались артисты, художники, спортсмены: то дизайнер Валентин Юдашкин, то художник Юрий Купер, то теннисистка Анна Курникова, то фигуристка Марина Анисина. Новый 2000 год я со своей девушкой встречал у Тайванчика в компании именитых гостей...
Но однажды все изменилось. Министр внутренних дел Франции Шарль Паскуа объявил Тайванчика главой русской мафии и своим личным врагом. Сначала ему заблокировали счета, а потом лишили визы. Никаких оснований для этого не было — просто Паскуа делал политическую карьеру. Алик уехал в Англию, нанял крутого адвоката и начал судебный процесс против французского министра. И что удивительно — выиграл! Перед Тайванчиком извинились и вернули визу.
Но было ясно, что французская полиция ждет только какого-нибудь предлога, чтобы начать портить ему жизнь. Помню, гуляли мы по Булонскому лесу и Алик сказал: «Саш, ты не представляешь, до чего дошло. Я уже боюсь случайно задавить в парке какую-нибудь букашку, чтобы не обвинили в издевательстве над животными!» Бывший министр Паскуа сам плохо кончил, его осудили. А Тайванчик, от греха подальше, перебрался в Италию.
Два года спустя разразился скандал на Олимпийских играх в Солт-Лейк-Сити, когда Алика обвинили в том, что он «организовал золото» французской паре, Марине Анисиной и Гвендалю Пейзера, в обмен на «русское золото» для Елены Бережной и Антона Сихарулидзе. Это был полный бред: выдающиеся спортсмены честно завоевали свои медали, а американцы и канадцы просто не хотели признать их превосходство.
И сделали крайним Тайванчика — опять как «главу русской мафии»! Однажды ночью к нему на виллу вломились итальянские полицейские: «Синьор, возьмите белье и зубную щетку. Сидеть придется долго».
«Я подумал, что в тюрьме, наверное, полно русских, — рассказывал Алик, — и решил прихватить как свою «визитную карточку» твою книжку». У меня в романе «Я хочу твою девушку» Тайванчику посвящена целая глава. Потом, уже освободившись, он шутил: «Сашок, если тебя когда-нибудь посадят в Венеции, учти, тебя там вся тюрьма знает. Твоя книга осталась в местной библиотеке». Сидел он, кстати, в той же тюрьме, где когда-то томился Казанова.
Обвинение Алимжана рассыпалось как карточный домик.
Итальянский суд отказался депортировать его в США. Но американцы не успокоились, объявили Тайванчика в международный розыск, и адвокаты посоветовали ему вернуться в Россию. Здесь он сейчас и живет. Не так свободно, как раньше, ведь у него нет возможности тусоваться по всему миру, но тем не менее спокойно и счастливо. Он известный меценат. Занимается благотворительностью. Алимжана обожают все наши знаменитые артисты. На его шестидесятилетие, которое Алик отмечал в Москве, пришли все звезды. И, конечно, Соня Ротару.
А в Париж на его пятидесятилетие вместе с другими именитыми гостями приезжала и Алла Пугачева. Тогда она вспоминала: «С Аликом меня познакомил Иосиф Кобзон, хотя я слышала о нем и раньше как об удивительном помощнике Софии Ротару.
Когда мне рассказали, как он ей помогает, я даже позавидовала: таких поклонников в мире искусства можно пересчитать по пальцам одной руки и иметь их — большое счастье. Каждый раз, когда я оказывалась в Париже, у меня исчезали все проблемы. Внимание, которое мне оказывает Алик, незабываемо, я просто чувствую себя как под крылышками ангела-хранителя».
...Однажды Алла выступала на заводе имени Лихачева. Это был так называемый «шефак» — бесплатное выступление на предприятии. Денег за такие концерты не платили, но приглашающая сторона старалась чем-то привлечь исполнителей. Вот и в тот раз представители завода сказали:
— Алла Борисовна, мы пришлем за вами правительственный «ЗИЛ»! Куда скажете.
— Ну, если «ЗИЛ», тогда ладно, — сдалась она. — Только прямо к подъезду.
«ЗИЛ» — это легендарный «членовоз», на котором ездили члены Политбюро.
Договорились, что машину подадут к дому Аллиных родителей на Рязанском проспекте. И вот в типовой советский двор, окруженный пятиэтажками, въехала не машина — корабль. И застряла напротив детской песочницы, потому что шофер не смог развернуться. Жильцы высыпали из домов посмотреть на это чудо. Мы с трудом выбрались из двора.
Никаких особых наворотов в салоне не оказалось. Только телефон в подлокотнике. Шофер сказал Алле: «Если надо, можете позвонить». Она тут же схватила трубку и набрала номер родителей. Подозвала дочку и похвасталась: «Представляешь, я сейчас с тобой из машины разговариваю!»