Играл же я в основном грузин в пьесах Нодара Думбадзе. Мы с ним подружились, и Нодар предложил мне написать несколько песен для своих пьес.
Поэзия требовала все больше сил и времени, актерство отходило на второй план. В 1969 году вышла моя детская повесть «Тяпа не хочет быть клоуном», которая моментально разлетелась стотысячным тиражом.
Будущий знаменитый писатель, а тогда еще просто Сережа Довлатов (с его старшим братом Борисом мы учились в театральном институте и дружили) однажды привел ко мне в коммунальную квартиру на улице Восстания своего приятеля: «Знакомься, Илья.
Это поэт Иосиф Бродский». На стенах моей комнаты висели работы друзей, студентов Академии художеств и художественно-промышленного училища. Гость, обходя жилище по периметру, тыкал пальцем в каждую картину, приговаривая: «Говно, говно, говно». Потом на мгновение задумался, глядя на пастель «Моцарт и Сальери» главного художника Малого оперного театра Михаила Щеглова, и произнес: «Вот эта ничего. А впрочем... тоже говно».
С трудом проглотив обиду за товарищей, я пригласил гостей на балкон, где был сервирован столик с портвейном и бутербродами с колбасой, зажег свечу. Выпили по стаканчику, Бродский достал рукопись и начал читать свои стихи. Читал неистово, самозабвенно, растягивая фразы, брызжа слюной.
Признаюсь, был заворожен этим сомнамбулическим выбросом энергии. Но ничего не понял... Много лет спустя судьба свела меня в самолете с Андроном Кончаловским. И рассуждая о поэзии и поэтах, он разделил их на «мозговых» и «сердечных». Согласно этой градации, Бродский — «от ума», а мне ближе «сердечные» — Пушкин, Есенин, Блок.
Вскоре я принял решение уйти из театра и заняться исключительно сочинительством. По радио несколько раз на дню звучали песни на мои стихи — «Золушка», «Толстый Карлсон», «Яблони в цвету». Это был успех. Кстати, «Золушка» родилась так. Композитор Игорь Цветков писал музыку к спектаклю «Первая глава», где я играл комиссара французской революции Филиппо Буонарроти, и однажды подошел ко мне: — Илюх, у тебя есть какие-нибудь стихи, которые можно сделать песней?
— Вот, бери, сочинил сегодня, называется «Сон в летнюю ночь».
На следующий день раздается звонок от Цветкова:
— Я в кукольном театре...
— Что ты там делаешь?
— Музыку пишу, но не в этом дело.
Тут рядом со мной у рояля стоят десять артистов. Мы тебе сейчас что-то споем.
Из трубки полилось: «Та-ра-ра-рам!» У меня на глазах выступили слезы. С трудом произнес:
— Игоряша, я в восторге, но это не «Сон в летнюю ночь», песня будет называться «Золушка».
Мы предложили ее руководителю ленинградского концертного оркестра Анатолию Бадхену. Он отдал песню Таисии Калинченко, которая замечательно ее спела. Но Таисия вскоре ушла в декретный отпуск, и Анатолий перепоручил эту песню только что начавшей работать в оркестре молодой певице Людочке Сенчиной, приехавшей из провинции.
— Не хочу я это петь, — закапризничала Люда. — Песня какая-то детская.
— Будешь, — отрезал Бадхен.
С тех пор «Золушка» стала ее визитной карточкой, вот уже сорок три года. Людочка Сенчина благодарный человек, участвует в каждом моем концерте, никогда не отказывается. Я ее очень люблю.
Когда мы встретились, Люда была замужем.