Не понимаю: как это можно было не заметить?! Шерсть стала тусклой и лезла, глаза помутнели, два зуба пришлось сразу же удалить, они сгнили.
О его возвращении назад не могло быть и речи. Я забрала пса домой. Весь день он пролежал рядом со мной на диване, не мог ни есть, ни пить. Если раньше Тосик лаял по любому поводу, то теперь лишь вяло гавкнул пару раз. Я чувствовала себя предательницей, казнилась, что другу пришлось пережить такие страдания. Но — увы! — оставить его у себя не могла.
Новых хозяев для Тосика нашла заводчица йоркширов, у которой я покупала собаку. Теперь он живет в прекрасной семье, где его любят, холят и лелеют. Моя душа спокойна. И все же иногда прихожу домой и накатывает тоска: опять я осталась одна.
Мой рассказ подходит к тому моменту, когда у меня появилась третья татуировка.
Началось с того, что я решилась самостоятельно создать новый альбом. Показалось, что готова, достаточно выросла в профессиональном плане. Игорь Матвиенко меня поддержал.
Продюсеров альбома искала в Англии, где успешно записывается Сережа Лазарев. Вела переговоры с разными людьми. Кто-то держал меня за наивную дурочку, пытался развести на деньги: вот сейчас эта русская принесет нам на блюдечке тысячи долларов, желательно наличными, а мы «впарим» ей второсортный музыкальный материал, который к тому же реализуем параллельно еще одному исполнителю. К счастью, мне достало ума не повестись на «заманчивые» перспективы, которые рисовали игравшие в солидность дяди.
В итоге нашла продюсера, имеющего очень серьезную репутацию на музыкальном рынке. Достаточно сказать, что в его офисе вся стена увешана платиновыми дисками, к тому же есть опыт работы с русскими артистами.
Мы обо всем договорились. В очередной раз приехала в Лондон, чтобы начать записываться, и вдруг... испугалась: «Что я делаю? Куда лезу? Это же мировой уровень!» Все было готово, заказана студия. Я понимала, что подвожу серьезных людей, что для паники нет причины, но никак не могла взять себя в руки и отказалась.
Расстроенная, встретилась с другом-англичанином, он танцор. Рассказала, что сама остановила запись альбома, потому что элементарно струсила. Мы сидели в кафе в Камден-тауне, любимом районе Эми Уайнхаус и неформальной британской молодежи.
Тату-салоны там на каждом шагу. И вдруг меня словно кольнуло: надо сделать новую татуировку! Слова, которые набивала на теле, всегда работали в сложные моменты моей жизни, помогали прочистить голову и найти решение проблемы. Немедленно поделилась этой идеей с другом.
— Ты серьезно решила? — переспросил он.
— Да, думаю, подходящая татуировка придаст мне уверенности, поможет поверить в свои силы. Но ты должен пойти со мной.
— Ладно, так и быть, не брошу тебя.
И мы отправились в салон. Тату-мастер предложил полистать альбом. Как только прочитала фразу Aut Viam Inveniam, Aut Faciam («Или найду дорогу, или проложу ее сама»), сразу же почувствовала: это то, что мне сейчас необходимо.
Помните, что я писала о физической боли, которая помогает разобраться с душевным смятением? Вот и сейчас решила прибегнуть к этому радикальному средству и выбрала для тату очень чувствительное место — ребра сразу под сердцем. Отказавшись от анестезии, полчаса лежала не шелохнувшись. Тату-мастер был так впечатлен моей несгибаемостью, что даже сделал скидку за хорошее поведение. «Я обычно беру больше денег с тех, кто начинает ныть и мешает работать, но ты просто кремень», — с уважением в голосе сказал он.
После этой «шоковой терапии» мне потребовалась всего неделя, чтобы набраться решимости и вновь переступить порог студии. Теперь я твердо знаю: когда твои планы рушатся и кажется, что все пропало, надо не психовать, не плакать, а не останавливаясь идти вперед.
Если ты действительно чего-то очень сильно желаешь, если веришь в успех, все обязательно получится.
Сегодня у меня есть многое из того, о чем мечтала: любимая работа, концерты, преданные поклонники и зрители. Появилась новая квартира — более просторная, где мною продумана каждая мелочь. Дизайном занималась сама, симпатичные безделушки тащила из каждого путешествия.
Мне, конечно же, есть к чему стремиться. Планы всегда были наполеоновскими. Хочу выпустить новый альбом. Отправиться в гастрольный тур с грандиозным шоу. Получить, наконец, диплом — я ведь до сих пор не имею высшего образования.