Я относился к сплетням несерьезно и вскоре забывал о них, но мне опять напоминали. Людям хочется фантазировать на тему интимных отношений.
Такие вторжения в личную жизнь страшно выводили из себя Сашу Абдулова и Андрея Миронова. Помимо настоящих любовниц есть еще масса женщин с больным сознанием, которые достают звонками и письмами: «Наш ребенок плохо себя чувствует. Приезжай!» Миронов не знал, куда деваться от таких посягательств, а Абдулов реагировал шумно и резко. Но психически неадекватные люди не унимались.
Когда я ездил к Саше в израильскую клинику, по существу проститься, в палату приходила мерить давление медсестра, у которой под халатом был припрятан фотоаппарат. Стоило Абдулову выйти на пляж, посидеть в тенечке, подышать морем — он практически до последнего дня был на ногах, — объектив фотокамеры, как перископ подводной лодки, выплывал следом, чтобы сделать снимок. Он бесился, а я пытался успокоить: «Саша, надо расплачиваться за любовь зрителей».
Думаю, последнее время популярность ему уже была не нужна. Сашу согревала только семья. Он стремительно угасал, понимал это и очень радовался ребенку, новой любви.
Я не вмешивался в личную жизнь артистов. Иногда мне рассказывали, что у кого происходит.
Когда ветры в голове ходили ходуном у Абдулова, я чувствовал. Он пребывал словно в состоянии турбулентности. Однажды ко мне пришли двое с Лубянки: «Повлияйте на своего артиста, он влюбил в себя американскую шпионку». Товарищи из столь мощного предприятия были крайне недовольны этим обстоятельством и решили, что пресечь роман могу только я.
Мне показали Сашины объяснительные записки, где было написано, что он снимался в «Абыкновеном чуде». Он же, бедолага, не учился, а собирал хлопок в Фергане. Там все дети собирали хлопок — в следующий класс не переведут, если не сдашь энное количество. Саша самообразовывался в кинематографе. Раньше других купил хорошую аппаратуру и посмотрел знаковые советские, американские, французские фильмы. Бывает — человек меняет себя, читая книги, Абдулов преобразился посредством кино.
Он разбирался в этом вопросе не хуже Кирилла Разлогова...
Многие, знаю, ждут, когда же «Ленком» споткнется, а мы все идем и идем. Набрало силу среднее поколение — Лазарев, Певцов, Миронова, Захарова, Кравченко, Степанченко, Агапов, Раков. Недавно в труппу пришел молодой талантливый Антон Шагин.
Во время репетиций всегда обращаюсь к актерам старшего поколения исключительно по имени-отчеству и на «вы». Только за кулисами или в моем кабинете мог назвать Караченцова — Колей, Янковского — Олегом, но делал это редко.
Творческий коллектив — тонкий организм, надо постоянно держать руку на пульсе. В русском репертуарном театре возможна только монархия.