Вообще, у меня замечательные родители. Они вложили в дочь все, что могли. Без их помощи я вряд ли сумела бы добиться таких результатов. Мама пожертвовала своими интересами, чтобы в полной мере дать мне раскрыться. Растила без нянь, постоянно была рядом. Мне придется приложить много усилий, чтобы стать такой матерью. Про себя понимаю, что в данный момент это невозможно, иначе придется просто уходить из профессии. Папа же постарался дать мне то, чего у самого не было в детстве. Мы и сегодня очень близки, а его советы бесценны.
Но все-таки моя творческая карьера началась благодаря маме. Каждую неделю мы с ней ходили в театр. И однажды попали к Борису Покровскому на «Сказку о попе и работнике его Балде». Едва действие закончилось, всех детей пригласили подняться на сцену, попеть, потанцевать. Видимо, я делала это лучше других, поскольку к маме обратилась с предложением педагог детской студии при театре Елена Львовна Озерова: «Не хотите отдать вашу девочку к нам?» А меня и до этого тянуло на сцену. Сама собирала у подъезда бабушек-дедушек, объявляла: «Выступает народная артистка России Аглая Шиловская!» — и начинала петь. И вдруг такое предложение!
В пять лет меня перевели в Большой театр, где я стала играть дочку героя Зураба Соткилавы в опере «Прекрасная мельничиха». Бедная мама привозила меня, сдавала с рук на руки помрежу и потом четыре часа ждала на улице. Родителей в театр почему-то не пускали, зимой ей приходилось отогреваться в ЦУМе.
Однажды после репетиции одновременно со мной из театра вышел Соткилава. Мама прошептала восторженно:
— Глаша, ты знаешь, кто это?!
— Знаю, дядя Зураб.
Тут Соткилава обернулся к нам:
— Глаш, я что-то запамятовал, завтра собираемся в час или в два?
— В два, дядя Зураб!
— Ну тогда до завтра!
У мамы просто челюсть отвалилась: ее маленькая дочка запросто общается с народным артистом! Соткилава мне очень нравился. Сломя голову бежала на сцену с криком «па-а-а-па!», а Зураб Лаврентьевич брал меня на руки, сажал на плечи, и мы пели арию. Кстати, по окончании спектакля роскошные букеты цветов, которые дарили Соткилаве поклонники, доставались мне.
