Однажды поняла, что определенный этап моей жизни, связанный с Питером, закончился. Передо мной открывается очередная дверь. Нужно идти дальше, в другом направлении. То есть переезжать в Москву. «Сейчас или никогда!» — однажды прозвучало в голове. Тут как раз Кама Гинкас предложил ввестись на роль Анны Сергеевны в его спектакле «Дама с собачкой» в Московском театре юного зрителя. Он не предлагал переехать и даже испугался, когда я объявила о своем решении: «С ума сошла?!» Многим оно казалось достаточно странным. В Питере у меня была работа, квартира, а в Москве все надо было начинать с нуля. Кама Миронович пытался уговорить меня остаться в родном городе, но понял, что это невозможно. Уже позже позвонила Генриетта Наумовна Яновская, главный режиссер МТЮЗа, и пригласила меня в свой театр.
И тут началось самое сложное. До переезда у меня было огромное количество работы в столице, я только что закончила съемки у Владимира Хотиненко в «Бесах» в роли Даши Шатовой, и вдруг наступило затишье...
Я хотела перемен, нового пространства и получила желаемое, но осталась без работы. Ее не было так долго, что началась легкая паника. Ничего кроме актерства я не знала, не умела. Не умела жить без профессии, радоваться, отдыхать. К тому же была уже взрослой, не могла ходить по клубам и искать себе друзей и подружек. Да это было и бессмысленно. В Москве такой ритм жизни, что друзья общаются в основном по телефону. Всем некогда. Я-то уж точно гораздо чаще видела своих московских приятелей, живя в Петербурге! Приезжая, звонила: «Ребята, я в Москве!» И они сразу активизировались.
Это был довольно тяжелый период. Чувствовала себя одинокой маленькой девочкой в огромном чужом городе, но знала только одно: обратной дороги нет. Вся моя жизнь теперь в Москве. Постоянно пробовалась на какие-то роли, но меня не утверждали. Или утверждали, но проекты по тем или иным причинам закрывались.
Наверное, это была своеобразная проверка, я должна была пройти ее, чтобы понять себя, увидеть смысл в паузах и принять новые правила игры. Москва — довольно жестокий город. Никто не будет слушать, если начнешь жаловаться, что тебе одиноко и нет работы. Не потому что все эгоисты, нет, просто жизнь слишком много требует от каждого человека. Здесь живут в режиме слалома, а на скоростном спуске нельзя отвлекаться на пустяки.
Кто-то из знакомых сказал, что в Москве важно выдержать первый год, потом станет легче. И я терпела. Тяжелее всего была неизвестность. Вот сижу я дома — и что дальше? Что со мной будет? В принципе, играла в МТЮЗе один спектакль и еще один мы тогда начали репетировать. Но в Питере у меня было пятнадцать названий в месяц! Сбережения таяли, и я не понимала, на сколько их может хватить.