Поделом меня папаша прикладывал. Но с Андрейкой я держал дистанцию. Он еще малышом только заикнулся в мою сторону: мол, папа… Я тут же одернул:
— Сейчас по губам надаю. При живом отце не смей меня так называть!
— А как же тогда?
— Ну, батя, что ли…
Батя так батя. Причем оба мы до сих пор обращаемся друг к другу «на вы». Я и внуков так величаю — с уважением подхожу к любому человеку, даже младенцу в яслях! А с настоящим отцом Андрея мы не сразу это чувство нащупали. Мешала его натура. Он с Еленой Ивановной хоть и был в разводе, а отдавать ее мне не хотел. Настоящий мужик! И, как сотрудник КГБ, вовсю пользовался служебным положением.
Звонил мне по телефону, угрожал: «С-сгною в подвалах Лубянки». Но у меня против таких выпадов тоже крыша была: сам Андропов являлся официальным консультантом в фильме «Государственная граница», мы с ним лично несколько раз встречались у него в кабинете... Да что там — первую премию КГБ за это дали! Так что в органах меня считали своим человеком. И вот на одном высоком приеме я ощутил буравящий взгляд Александра... Он в праведной ярости чуть стакан рукой не раздавил: «На тебя давно уже дело шьют, недолго осталось по приемам шататься». И как в воду глядел… Его с работы через несколько дней поперли — услышали, наверное, эту гневную речь. Я этого, конечно, не хотел. Только сделать уже ничего не мог. Да и он со временем понял, что перегнул. А подружил нас рок событий.
Я на гастролях подхватил воспаление легких. Дома Елена Ивановна мне ледяное полотенце на голову положила, через минуту трогает: «Кипяток!» Закинула мою руку себе через плечо, поднатужилась, довела до машины… И по газам! Лихачила она страшно. Я же несколько раз по рассеянности влипал в аварии, даже в кино разбил пять машин и два трактора — в общем, автомобилям не доверяю. «Значит, своей смертью умереть мне сегодня не дадите?» — ворчу на очередном крутом вираже...
В приемном отделении Елену Ивановну трясет, я еле на ногах стою… А рядом на каталке бледно-синий человек без сознания отдыхает. Я ненароком подумал, что брежу: как на Александра-то нашего похож…
— Александр! — тут же кричит Елена Ивановна. То на меня, то на него головой крутит.
И вдовеет на глазах.
По чудесному совпадению ее бывшего супруга как раз сердечный приступ хватил… Подходит врач, чтобы везти Александра в отделение, и видит Елену Ивановну:
— Муж?
— Он! — гладит она его бледный лоб.
— Этот тоже с вами? — на меня.
— И это муж!
— И тебя вылечим, и тебя тоже вылечим! — как в кино, успокоил нас санитар. А Елене Ивановне валерьяночки накапал.
Когда я на ноги смог встать, сразу поплелся в сердечное отделение разыскивать Александра. Появился на пороге палаты в больничном халате: «Только не волнуйся, тебе нельзя…»
Он понурился: «Знать, судьба нас с тобой свела…» Обнялись, как фронтовые друзья в госпитале. Не зря же по всем фронтам совпадали и, главное, — везде выжили! Придет с тех пор наша «общая» жена Елена Ивановна, гостинцы по-братски разделит. А мы хрупаем яблоки да на тему всех ее разводов — и со мной, и с Александром — смеемся. И она уже еле сдерживается в рамках приличий от возникшего на этой почве взаимопонимания между бывшими соперниками.
Из-за нашего «всеобщего» Андрейки мы с Еленой Ивановной тоже, бывало, сцеплялись. Я его в основном по истории, политике воспитывал… Чтобы в школе голову мифами не забивали, время-то было какое... Он меня наслушается и учительницу дополняет.