Если раньше в канун своего дня рождения Филдинг решала головоломку, в сколько заходов принять и усадить многочисленных друзей, то теперь все они легко размещались в ее новой 40-метровой гостиной в Ноттинг-Хилл. Напрасно или нет, но она купила себе новую квартиру прямо по соседству с Ричардом Кертисом и, выбегая по утрам на работу в своих новых шмотках, всегда надеялась, что Кертис мечтательно смотрит с балкона ей вслед, и его жена Эмма тоже смотрит и лопается от зависти. Кстати, именно Эмма, работавшая на телевидении, первой принесла на хвосте новость, что кинокомпания Working Title хочет снять фильм по «Дневнику Бриджит Джонс».
Разумеется, Хелен ответила ликующим согласием: разве это не классно — увидеть плод своей фантазии во плоти?
Начались переговоры с продюсерами. Филдинг поставила два непременных условия: сценарий напишет она сама, и режиссером фильма будет ее подруга Шэрон Магуайр. С первым условием согласились легко: кому же писать сценарий, как не самой Хелен Филдинг? А вот что касается Шэрон, то выбор казался по меньшей мере диким: да кто такая эта Магуайр, кроме того, что она подруга Филдинг и прототип комического персонажа ее романа? Как режиссер она сняла всего несколько документалок и подвизалась в съемках рекламы! Ни единого игрового фильма за плечами! Однако Хелен умела быть танком и напирать, если того требовали ее интересы. Шэрон изнутри знает Хелен, а значит, и Бриджит Джонс, Шэрон обожает книгу, наконец Шэрон талантлива и изобретательна, у нее грандиозное чувство юмора.
В результате нешуточных баталий Магуайр утвердили.
«135 фунтов (просто чудовищно!), порций алкоголя — 20, сигарет — 40 (рекорд за всю жизнь!), калорий — 5959 (страшно да и только)» — так могла бы написать про себя Хелен Филдинг, когда осенью 1998 года вплотную засела за сценарий. Она бегала к холодильнику лопать сыр и жирный пуддинг всякий раз после того, как у нее не выходил очередной диалог. Сцены были ходульными, натянутыми и невнятными, и чтобы справиться с ними, приходилось даже ставить прямо на письменный стол откупоренную бутылку шардоне и подливать себе в процессе этой изматывающей работенки, ну а потом, когда дела пошли совсем плохо, Хелен предпочла и вовсе перебраться из шикарно обставленного кабинета с рядами книг, где все располагало к работе, на кухню — и так уже было не отмыть залитую вином и усыпанную крошками дорожку, ведущую из кабинета к холодильнику.
Верный друг Ричард Кертис приходил помогать.
И вместо того чтобы грамотно обольстить его, как учат в книгах, увести от жены, доказательно продемонстрировав, что ты гораздо лучшая хозяйка, что с тобой вкусно, уютно, красиво и прочее, Хелен наспех и без удовольствия совершала с ним то, о чем еще недавно страстно мечтала; по сути, это было короткой и маловпечатляющей прелюдией к бесконечным спорам по поводу сцен будущего фильма и ссорам из-за диалогов.
Несмотря на все муки творчества, треклятый сценарий не получался, и на студии уже не скрывали своего беспокойства и нетерпения.
— Хелен, ваш последний вариант сценария тоже никуда не годится.
Не пора ли оставить эти безнадежные попытки? —голос продюсера звучал раздраженно и совершенно невежливо.
Их можно было понять — Филдинг колдовала над сценарием уже целый год, нарушила все сроки, задерживала производство и вот наконец сдала нечто, чем можно… угадайте, что сделать? Однако Хелен совершенно напрасно недооценивала своих друзей, потому что когда наконец ее официально отстранили от сценария, они под каким-то предлогом вытащили ее в ресторан за уставленный любимыми закусками Хелен стол. Поначалу, увидев сидевших вокруг Шэрон и Эллисон Пирсон, Кертиса и Эмму, Линн Барбер и даже Себастьяна Фолкса, начинавшего вместе с Хелен как журналист и уже ставшего известным писателем исторических романов, она потеряла дар речи.
Друзья сидели с торжественными лицами и смотрели на растерявшуюся Хелен.
— Кто-то умер? — пискнула Филдинг.
— Да, — без тени улыбки ответил Фолкс, — умерла ты, и мы собираемся тебя хоронить.
— Как сценаристку, — пояснила Эллисон.
— Но перед этим мы кое-что скажем, — успокоила Шэрон.
Усадив ошарашенную Хелен во главе стола, каждый из ее друзей по очереди сказал речь. Их смысл сводился к тому, что почти никто из великих писателей не был способен создать сценарий: ни Ивлин Во, ни Олдос Хаксли, ни Агата Кристи, ни Айрис Мердок.
