«Я была страшно неуверена в себе, — вспоминает Алсу. — Боялась любого внимания к моей персоне. Только когда стала набирать обороты моя певческая карьера, я поверила в свои силы. Дело довершила встреча с будущим мужем. Когда мы только познакомились, поток слов восхищения из уст Яна практически не иссякал. А поскольку любимый умеет красиво выражать свои чувства, я была на седьмом небе от его комплиментов»
— Алсу, мы снимаем вас с дочками на отдыхе на Средиземном море. Вокруг пальмы, экзотика... Но совсем скоро вам придется вернуться в Москву, ведь девочки пойдут в школу...
— Нам повезло — Сафине и Микелле нравится учиться, и у них все получается. Даже сейчас, во время отдыха, дочки считают дни до начала учебного года, до встречи с одноклассниками. На родительские собрания я хожу с удовольствием: там девочек хвалят, говорят, что сестры Абрамовы успевают и учиться, и общественной работой заниматься. Я даже иногда спрашиваю учителей: может, детям надо дополнительно над чем-то поработать, какие-то предметы подтянуть? Педагоги даже удивляются: «Зачем? У них и так все хорошо!» Еще меня очень радует, что девочки растут общительными. В этом году их выбрали в школе на руководящие должности, они пользуются авторитетом у сверстников. Микелла стала старостой класса. Вроде бы мелочь, но она говорит о ее популярности в классе: детей ведь насильно не заставишь прислушиваться к тому, кого они не уважают. Ну, Микелла у нас — прирожденный лидер и командир, она с новыми обязанностями справится. А Сафина, хоть и не такая бойкая, как сестра, стала капитаном спортивной команды. Под ее опекой сразу несколько классов.
— Интересно, лидерские качества девочкам от вас достались?
— Что вы, я была тихой, очень стеснительной серой мышкой и никакими особыми талантами не выделялась. У меня была всего пара подруг. И одевалась я всегда очень скромно. В общем, самый обычный, спокойный ребенок, не лучше и не хуже остальных. Разве что училась всегда хорошо — только на четверки и пятерки. И все из-за врожденного перфекционизма.
— Это вы-то были серой мышкой? С вашей безупречной внешностью?
— До выпускного класса я не считала себя даже симпатичной, не то что красивой. В 10 лет у меня были синяки под глазами и сероватый цвет лица, поскольку тогда мы жили на Севере и моему организму, видимо, не хватало солнца и витаминов. Это сейчас я научилась скрывать следы недосыпа и усталости с помощью женских хитростей, а тогда была форменным гадким утенком. А в переходном возрасте поправилась, да к тому же была вынуждена носить брекеты… Помню, мне было лет девять, когда мамина сестра, тетя Таня, нарисовала мой портрет — с листа бумаги на меня смотрела очень красивая девушка — и подписала его так: «Алсу в 18 лет расцветет, как розовый букет». Я смотрела на эту красавицу и недоверчиво спрашивала тетю: «Неужели я стану такой?» А она улыбалась: «Конечно!» Это тогда знала она одна, кажется. Как-то тетя мне призналась: «Твой папа сильно переживал, что ты не очень симпатичная — он так хотел красивую дочку...»
— Родителей вы побаивались?
— Конечно, но не потому, что они меня ругали или наказывали — этого никогда не было. Скорее, боялась их разочаровать, подвести. Очень серьезной девочкой была, гиперответственной. И поскольку мама с папой знали, что я сама себе — самый строгий контролер, предоставляли мне свободу. Зачем проверять у дочки домашние задания, если она их и без присмотра сделает? Мама говорила, что, будучи еще совсем ребенком, я вела себя как взрослая — не делала никаких глупостей.
— Неужели даже школу ни разу не прогуляли?
— Признаюсь, один раз было. Тогда я, четырнадцатилетняя, на год приехала в Москву — до этого училась за границей. В тинейджерском возрасте, как известно, так и тянет на какие-нибудь приключения. И мы с подругами решились. Причем я провела целую «спецоперацию». Перед началом занятий у нас в школе всегда устраивали перекличку. Если ученика не было, в первый день отсутствия его не искали — мало ли, может, слегка приболел. Звонить родителям начинали на вторые сутки. Поэтому мы с подружками логично рассудили, что, если разок прогулять, никто не хватится. В тот день в школу меня, как обычно, привез водитель. Я его предупредила, чтобы после занятий не заезжал: мол, подружка подвезет. Дома при этом никого не было — мама жила в Лондоне с моим только что родившимся младшим братиком, а папа уехал в командировку. Распрощавшись с шофером, я, не входя в школу, встретилась с маленькой дружной компанией остальных заговорщиц. И мы на метро из Ясенево поехали в центр, что само по себе было приключением — я очень давно не пользовалась столичной подземкой. В итоге мы очень хорошо провели время в парке Горького — поели мороженого, покатались практически на всех аттракционах… И все же чувство тревоги не отпускало меня ни на минуту. Да, такая вот я была трусиха! (Смеется.) А когда вернулась вечером домой, позвонил помощник папы: «Алсу, где ты была сегодня?! Отцу из школы сообщили, что ты отсутствовала!» У меня сердце ушло в пятки, я дар речи потеряла! Еле-еле нашлась и пролепетала, что просто опоздала на перекличку, вот меня и не заметили… Оказывается, учителя сразу обратили внимание, что отсутствует вся наша «шайка», и сделали верные выводы, что вирус тут ни при чем — просто девочкам погулять захотелось. Развития инцидент не получил, но я пережила такой жуткий стресс, что сказала себе: «Все, хватит, больше никаких прогулов...» Да, я долго была робкой и стеснительной. Например, очень хотела петь, подражала своим любимым певицам, ходила в кружок пения, но выйти на сцену, даже школьную, панически боялась. И когда поехала летом в Швейцарию в детский лагерь, долго отказывалась выступить на прощальном вечере. Подружки буквально вытолкали меня на сцену. Я вышла, села за рояль, спела и заработала свои первые аплодисменты. Но как же мне было страшно! Прошло несколько лет, я стала популярной, но все равно до обморока боялась и сцены, и общения с журналистами. Вообще любого внимания к моей персоне. Это сейчас для меня нет проблем с кем-то познакомиться, пообщаться, а раньше стеснялась даже сделать заказ в кафе! В итоге сцена все-таки помогла мне перебороть врожденную робость, хотя я по-прежнему склонна к самокритике.
— Даже после того, как вы превратились в красавицу?
— Скажем так — похорошела. Прежде всего заметно похудела, причем безо всяких усилий. Тут папина генетика взяла верх — у него в роду все очень стройные. И я начала получать первые признаки внимания. Для меня это было как-то неожиданно и даже дико. Потом стала набирать обороты моя певческая карьера, и на меня со всех сторон посыпались комплименты, чего раньше никогда не было. Таким образом, благодаря успеху на сцене я начала приобретать уверенность в себе. Дело довершила встреча с будущим мужем. Ян и сейчас не скупится на слова поддержки и одобрения, но первое время, когда мы только познакомились, их поток практически не иссякал. А поскольку любимый умеет красиво выражать свои чувства, я была на седьмом небе от его комплиментов. Да и сейчас, когда мы вечером собираемся куда-то в гости и я выхожу в гостиную нарядная, с макияжем и прической, муж всегда это отмечает. Из него никогда не надо вытягивать нужные слова, выпрашивать комплимент, намекать. А уж дочки у него вообще принцессы и королевы, красавицы и умницы. Точно так же, кстати, к девочкам относятся и бабушки с дедушками.
— А вы?
— Для меня они тоже самые лучшие. Но я не твержу им об этом каждые полчаса, не захваливаю. Если сделают что-то хорошо, скажу, что молодцы. Меня ведь и саму так воспитывали. Родители всегда очень много работали, и у них не было времени особо сюсюкаться с нами, детьми, проявлять какое-то особое внимание. Меня и братьев не залюбливали, не зацеловывали. Хвалили по делу — за пятерки, за хорошие поступки. И я делаю так же. Да, я строгий воспитатель, требовательная мама. Постоянно повторяю Сафине и Микелле, что у них есть обязанности: хорошо учиться, выполнять домашние задания, поддерживать вокруг себя чистоту и порядок. Не устаю напоминать, что в платяном шкафу должен быть порядок, что постель должна быть застелена, а посуда после завтрака убрана в мойку. Так воспитывала меня моя мама, и так я учу своих дочерей. Понятно, что у нас есть помощники по хозяйству, но я хочу, чтобы девочки сами научились следить за порядком и чистотой. Я им твержу: вы будущие хозяйки, жены и мамы, поэтому вы должны уметь все. Пусть даже какие-то навыки вам впоследствии не пригодятся, это не важно. И мне очень приятно, что многое из того, чему я их учу, дочки уже делают «на автомате», без просьб и напоминаний.
— Девочки уже демонстрируют склонность к какой-то профессии?
— Об этом еще рано говорить, ведь Сафине только девять лет, а Микелле — семь. После школы дочки занимаются музыкой, танцами и рисованием, а еще, по желанию папы, — математикой. Ян очень хочет, чтобы они и в «серьезных» предметах разбирались хорошо и знали больше, чем дает школьная программа. Этим летом девочки, к примеру, зубрили «таблицу квадратов» (таблицу умножения они давно знают назубок). Не могу сказать, что уравнения девочки решают с удовольствием, но усердно. И когда у них что-то получается и отец их хвалит — они сияют от счастья… Но все же очевидно, что им ближе что-то, связанное с творчеством. Например, недавно Микелла увлеклась стихосложением и написала четверостишия о каждом члене семьи и о няне. С Сафиной они любят придумывать забавные скороговорки и сочиняют очень смешные коротенькие считалочки. А еще в этом году девочки начали снимать на телефон «клипы». Наряжаются, берут в руки баллончик с лаком для волос — он заменяет им микрофон — и начинают выступать. Одна поет, другая снимает. Потом показывают мне или, если я в отъезде, присылают ролик на почту. Как все современные дети, Сафина и Микелла очень легко осваивают любые гаджеты.
— Не ограничиваете дочек в пользовании электронными устройствами?
— Нет, поскольку мои девочки не страдают такой зависимостью. Планшеты могут неделями лежать где-то разряженные — дети о них и не вспоминают. Только если предстоит далекий перелет, берут с собой. Или когда идут с нами в ресторан, где мы встречаемся со взрослыми друзьями. Кроме того, я закачиваю в планшеты девочек в основном полезные приложения: развивающие игры, шахматы, шашки, фоторедакторы. Но все равно мне приятно, что сидению за компьютерами дочки предпочитают общение друг с другом, со мной, музицирование, рисование, чтение.
— Микелла и Сафина выходили с вами в свет и участвовали в телевизионной программе. Уже мечтают стать певицами, как мама?
— В этом году девочки совершили резкий рывок в музыке. Такое ощущение, что пальцы наконец стали их слушаться, они начали играть как-то «по-взрослому». Особенно Сафина, которая дольше занимается и более усидчива. И голос у нее идеально чистый. Зато у Микеллы — более сильный, и петь она просто обожает. У нас в семье ходит такая шутка: «У Микеллы только три состояния: она либо разговаривает, либо поет, либо спит». Поэтому осенью хочу попробовать записать с дочками песни в студии, думаю, они уже готовы к этому. Посмотрим, что получится. Торопить события в любом случае не буду. И участвовать в музыкальных конкурсах, например в шоу «Голос. Дети», девочек не гоню. Хотя они смотрели оба сезона и прямо-таки зафанатели, очень переживали за ребят. Но когда спрашиваю их: «Сами-то хотите поучаствовать?» — Сафина кивает на Микеллу, а та отнекивается: мол, туда детей с восьми лет берут, так что у меня еще есть год подготовиться. Поживем — увидим.
— А какие песни девочкам особенно нравятся, что они любят исполнять, в каком стиле?
— Им нравится разная музыка. Недавно неожиданно для нас всех записали рэп. Это было очень необычно и очень забавно. Но часто поют песни и из моего репертуара. Например, когда весной я работала над альбомом «Письма, пришедшие с войны», посвященном 70-летию Великой Победы, они с удовольствием выучили всеми любимые «Катюшу» и «Журавлей» и исполняли их для всех наших друзей и родных. Особенно старались, когда выступали перед нашей прабабушкой Ниной Лазаревной, ветераном Великой Отечественной войны, которая была взволнована до слез — настолько это было трогательно.
— Алсу, ваших дочек, наверное, очень сложно удивить каким-то необычным подарком…
— Последние несколько лет они просят то попугайчика, то кролика, то собачку. Если бы я выполняла все их просьбы, у нас дома уже собрался бы небольшой зоопарк. (Смеется.) Но иногда я девочкам уступаю. Например, два года назад у них все-таки появился домашний питомец — маленькая собачка Бонька, подарок дедушки Рафаэля. Первое время дочки оторваться от нее не могли, постоянно баловали, все ей позволяли. Пришлось объяснять, что собаку, даже небольшую по размерам, надо воспитывать и приучать к порядку. А в прошлом году Сафине подарили золотистого ретривера по имени Голд. В три месяца Голдик был милым щеночком, а сейчас это огромный и белый, как полярный медведь, пес. Думаю, теперь тема животных в нашем доме закрыта. Признаюсь, придумать дочкам интересный день рождения с каждым годом все труднее. Не могу сказать, что они избалованы, нет: они ценят любую мелочь, любой подарок. Никогда не скажут: «Это не то» или «У меня такое уже было…» Просто девочки становятся старше, и аниматорами их уже не впечатлишь. Я в их возрасте еще в куклы играла, а они и раньше куклами особо не интересовались, а сейчас и подавно. Так что я ломаю голову, что бы такое еще придумать. Для Сафины, наверное, сделаем спортивный праздник. Она у меня крепкая, любит попрыгать, побегать. Недаром же ее капитаном школьной команды выбрали…
— Вы говорили, что Сафина менее бойкая, чем Микелла. А в остальном они похожи?
— Они абсолютно разные во всем! Например, Сафина любит спорт, где надо проявлять силу, а Микелла — танцы, гимнастику, пластику. Внутренне Сафина больше похожа на меня — с богатым воображением, такая же спокойная, задумчивая. Разве что по сравнению со мной более открытая — у нее много подруг и друзей. А Микелла — активная, бесстрашная, человек действия. Но вот что их объединяет — так это любовь к маминым платьям и туфлям на каблуках. Особенно любит примерять мои вещи Сафина, которая выросла очень высокой для своего возраста — почти 150 сантиметров, из-за чего многие мои футболки ей практически впору. Она крутится перед зеркалом и хвастается: «Мам, смотри, мне уже как раз твои вещи!» Потом звонит бабушке: «Ты не представляешь, мне мамина кофта подошла!» А когда к нам домой приходят мои визажисты, то-то у девочек праздник! Тут же начинают рыться в косметике: «А это что? А это?» И, конечно, красятся, хотя папа наш ругается по этому поводу — считает, что девочкам рано пользоваться румянами и помадой. А о том, чтобы выйти так в люди — даже речи не может быть, да и дома Ян это баловство не одобряет. Но когда муж на работе, я потихонечку девочкам разрешаю.
— Получается, у них папа строже мамы?
— Да нет, это только к косметике относится. А так — папа как раз в основном балует, а я «воспитываю». Но ведь он не так часто видится с дочками, как я. Я успеваю побыть с ними и строгой, и даже жесткой, и доброй, и ласковой. Как говорится, и накажу, и пожалею. А если ты редко видишь ребенка, как-то странно тратить драгоценное время на ссоры. Поэтому, когда Ян вдруг начинает проявлять излишнюю строгость, я прошу: «Оставь это мне, пусть ты будешь для них добрым и хорошим». А девочек учу, чтобы они понимали: папа — главный человек в семье, неоспоримый авторитет. Самая страшная угроза из моих уст звучит так: «Я сейчас позвоню папе!» Девочки знают, что с отцом должна быть определенная дисциплина, с ним нельзя ни ругаться, ни баловаться, ни спорить. Его надо уважать и побаиваться! И когда папа рядом, у дочек с ним полное взаимопонимание, любовь, поцелуйчики и обнимашки. Они счастливы, и Ян тает от счастья. Кстати, Микелла у нас хитренькая и уже умеет немножко манипулировать людьми. Когда напроказничает и видит, что папа собирается ее отругать, делает такие невинные и честные глазки, что Ян тут же забывает, что хотел сказать.
Кипр — Москва
