Трудно поверить, но история любви длиной больше, чем в 80 лет, началась благодаря простой случайности. И еще – при помощи хитроумного расчета лорда Луиса Маунбаттена, дяди принца Филиппа, скончавшегося в 99 лет в минувшую пятницу.
Как свидетельствуют биографы, 13-летняя будущая королева, тогда еще принцесса Елизавета, была тихой и застенчивой девочкой. Она редко покидала родительский дворец и получала, как и ее сестра Маргарет, образование дома и не имела возможности свободно общаться с мальчиками. Возможно, еще и поэтому встреча с 16-летним Филиппом произвела на нее такое ошеломляющее впечатление.
Пути Елизаветы и Филиппа пересеклись действительно случайно. Она прибыла тогда с родителями и сестрой в Дартмур: там было расположено Королевское военно-морское училище, где Филипп был кадетом. По протекции своего дяди, родственника королевской семьи, лорда Маунбаттена, он был включен в состав группы кадетов, которой поручили развлечь двух юных принцесс. Они должны были показать им корабли, стоявшие в порту. Но по счастливой, как выяснилось впоследствии, для Филиппа, случайности, в училище разразилась эпидемия ветрянки. И все товарищи принца заболели. Так что он оказался единственным «гидом» Елизаветы и Маргарет, которых сопровождала гувернантка Мэрион Кроуфорд. Как рассказала позднее Кроуфорд в своих мемуарах, Елизавета не могла отвести глаз от Филиппа – симпатичного, уверенного в себе и спортивного. Она едва видела корабли, которые ей было положено осмотреть…
Заметим, что лорд Маунбаттен не случайно пристроил тогда своего племянника «гидом». Дело в том, что принц находился в плачевном положении. Хотя он был урожденным принцем, шестым по счету в очереди к греческому трону, его дядя-король оказался свержен с престола, и вся семья бежала из страны. А впоследствии к несчастьям принца прибавилось еще и то, что его семья разорилась, отец бросил мать с детьми, а сама мама Филиппа, не выдержав переживаний, оказалась в лечебнице для душевнобольных. Так что у Филиппа не было ни состояния, ни дома, ни семьи. И он мог рассчитывать только на помощь своих родственников – в первую очередь, Маунтбаттенов. И лорд Луис, который чувствовал себя ответственным за судьбу принца, решил ему помочь, сведя поближе с семьей будущего Короля Георга VI, тогда еще только принца. Лорд думал, что такое знакомство будет очень полезно для карьеры принца Филиппа – и не ошибся.
На самом деле в Дартмуре Елизавета не в первый раз увидела своего принца. Она столкнулась с ним еще за пять лет до этого – на свадьбе греческой принцессы Марины, родственницы Филиппа. А потом еще раз — на коронации отца будущей королевы, который неожиданно, после отречения своего старшего брата Эдварда VIII, стал королем. Но обе первые встречи прошли для Елизаветы и ее будущего супруга бесследно — они едва заметили друг друга в многолюдной толпе королевских родственников. Зато с момента третьей встречи 13-летняя Елизавета уже думала только о нем.
Как рассказала Мэрион Кроуфорд, будущая королева постоянно писала принцу письма, а его фото стояло на тумбочке у ее кровати. Что же касается Филиппа, который охотно поддерживал переписку с принцессой, то он, по свидетельству его друзей, поначалу не слишком серьезно относился к этой истории. Как он однажды заявил одному из своих приятелей, он находил эту переписку всего лишь «забавным времяпрепровождением».
Однако несколько лет спустя все изменилось. Началась война, Филипп тогда уже служил на военном корабле и принимал участие в боевых действиях. И каждую свою увольнительную он использовал для того, чтобы увидеться с Елизаветой, в которую он к тому времени уже был отчаянно влюблен. Впрочем, и энтузиазм Елизаветы в отношении Филиппа тоже не стал меньше. Она с восторгом рассказывала в своих письмах к одной из своих подруг Бетти Шью, какой он смелый, как он обожает приключения и скорость, и как он чудесно катает её «с ветерком» по Лондону на своей маленькой машине.
И в 1943-м, когда родители Елизаветы пригласили принца, по настоянию дочери, в Виндзор на Рождество, их роман оформился окончательно. Будущей королеве было тогда уже 17, и король заподозрил, наконец, что его дочь увлечена Филиппом. Но это его совершенно не обрадовало. Конечно, Филипп был особой королевских кровей – даже более благородных, чем у самой Елизаветы. Ведь ее мать была всего лишь дочерью графа, а у Филиппа в родственниках были короли по обеим линиям. Но Филипп мало того, что был беден: его из-за многочисленной германской родни считали «немцем», а это после Второй мировой точно не было «плюсом».
К тому же Георг не мог поверить в то, что первый же молодой человек, чей путь пересекся с его дочкой, может стать ее мужем. Тем не менее ему пришлось в это поверить, когда Елизавета сообщила ему два года спустя, в 1945-м, что она обручилась с Филиппом. Как утверждают биографы, принц сделал ей предложение, когда гостил у ее родителей в шотландском поместье Балморале. Он и Елизавета тогда гуляли вдвоем в саду, и он попросил ее руки. И будущая королева, даже не спросив разрешения родителей, согласилась. Но когда Георг узнал об этом, он был поражен и возмущен. И не только потому, что был нарушен «протокол»: прежде нужно было получить согласие отца. Король нашел, что его 19-летняя дочь слишком молода, чтобы выходить замуж.
Так что король разрешил официально сообщить о помолвке только два года спустя, когда Елизавете исполнился 21 год. Свадьба, состоявшаяся в ноябре 1947-го, стала самым ярким событием в Британии с момента окончания войны. Она, несмотря на все послевоенные ограничения, получилась сказочной. Хотя за ткань для подвенечного платья королева расплатилась талонами, введенными в военное время, а ингредиенты для свадебного торта были пожертвованы Ассоциацией девочек-скаутов Австралии.
Елизавета была счастлива. Вскоре после свадьбы она написала свои родителям: «Филипп – настоящий ангел. Он такой умный и добрый». В ответ на это король, который немного ревновал дочку к ее супругу, посоветовал ей, хотя она теперь так счастлива с мужем, все же не забывать своих родителей. Самое поразительное в этой истории то, что, как утверждает биограф Сэлли Бэлл Смит, побеседовавшая со многими людьми, близко знающими королеву, Елизавета за все свою жизнь ни разу не проявила интереса ни к одному мужчине, кроме Филиппа.