Отношения Милы Кунис и Эштона Катчера — это история о том, как друзья могут стать мужем и женой. Они познакомились, когда ей было 14, а ему 19, и именно он на съемках телесериала «Шоу 70-х» подарил ей первый поцелуй. Жизнь то и дело сталкивала их, но они неизменно оставались просто друзьями. Чтобы взглянуть друг на друга по-новому, обоим потребовалось пережить крах прошлых отношений. «Эштон сходил с ума после того, как ушел от Деми Мур, с которой прожил шесть лет. Да и я боялась новых отношений после восьми лет жизни с Маколеем Калкином, — вспоминала Мила. — В 2012-м мы оба оказались на светской тусовке, перед которой очень давно не виделись, я увидела его — и застыла. Какой красавчик! И словно бабочки в животе порхают...» Как оказалось, у него возникло то же ощущение по отношению к ней. Сейчас у пары двое детей, и со стороны кажется, что у них идеальная семья.
— Мила, вы с Эштоном считаетесь парой уже пять лет, успели пожениться, родить дочь Уайатт Изабель и сына Димитрия Портвуда, но продолжаете выглядеть как молодожены...
— Так и есть. Мне кажется, у нас все еще продолжается стадия медового месяца. И мы оба видим практически один и тот же кошмар. Эштон просыпается в холодном поту, когда ему снится, что я на съемках с кем-то закрутила любовь. Он говорит, что иногда даже порывается мне посреди ночи позвонить! Ну а когда мне такое снится, я реально готова его убить! (Смеется.) Нет, правда, мы очень сильно любим друг друга. Нам могут не поверить, но, нравится это кому или нет, у меня невероятный муж — мой сообщник, или, как в шутку говорят, «соучастник преступления»! (Смеется.) А главное, что муж меня теперь не раздражает!
— Вы имеете в виду, что было время, когда он вас раздражал?
— Это было, когда мы только познакомились на съемках сериала «Шоу 70-х». Он меня раздражал, как, бывает, раздражают старшие братья. Он и вел себя так же: вечно меня опекал и заботился. Пытался, хоть и без толку, помочь с заданиями по химии, поэтому страшно нравился моим родителям. А когда нам, по сценарию, предстояло поцеловаться, волновался, не нарушает ли этот поцелуй мои права и, вообще, законно ли это по отношению к 14-летней девочке! (Смеется.) Он читал меня как открытую книгу. Но и от меня ничего не мог скрыть. Это осталось у нас по сей день.
Мы так давно знаем друг друга, что не осталось ничего, что мы могли бы и хотели бы скрыть. Плохое, хорошее, неприятное — не важно. Мы буквально физически не в состоянии врать друг другу, притворяться. Малейшее изменение в голосе, выражении лица, движении бровей, одной даже брови — и я знаю, о чем он подумал. Он точно так же без слов понимает меня. «Что, правда?» — спрашивает муж, стоит мне мысленно ухватиться за какую-то идею. А я отвечаю: «Вот черт!» (Смеется.) Мы даже прошли через период, когда я считала его безумцем. Я решила, что на пике карьеры он превратился в типичного засранца, зазнался и все такое.
— И вы по этому поводу ссорились?
— Да. Хотя мы были всего лишь друзьями — по переписке и через всякие коммуникации, конечно. Переставали на время общаться. Посылали друг друга куда подальше. Потом извинялись. «Знаешь, кажется, я погорячилась», — в таком роде. А потом, когда после долгого перерыва мы встретились на той светской церемонии в 2012-м, между нами прямо искра пробежала. Я неожиданно посмотрела на Катчера другими глазами, а он тем же вечером позвал меня в свой новый дом на вечеринку. И я у него осталась на ночь. Впервые в жизни. У меня всегда было правило: никогда не оставаться у любовников до утра.
В общем, с тех пор мы начали встречаться. Сначала у нас был «секс по дружбе». Мы даже позволяли себе походы «налево» и не скрывали этого. Типа мы просто развлекаемся, получаем от жизни удовольствие. Но вскоре поняли, что это не так… Дружба превратилась в любовь. Поэтому я счастливица. Настоящая. Я вышла замуж не только за любимого мужчину, но и за самого лучшего и преданного друга. И отличного отца, просто блистательного. Знаю-знаю, звучит дьявольски банально, набор позорных клише. Но это чистая правда.
— Наверное, опыт жизни с Деми Мур и тремя ее дочками-подростками многому научил его?
— Если ты в состоянии справиться с тремя девочками-подростками, можешь справиться с чем угодно! (Смеется.) Мне кажется, все президенты должны сначала вырастить дочерей, прежде чем стать главой государства. Я в этом уверена. Однажды, когда мне исполнился 21 год и гормоны слегка угомонились, я пригласила маму в итальянский ресторан и извинилась: «Я так виновата перед тобой за то, что все эти годы была такой жуткой стервой!» Мама сказала: «Ладно, все нормально». Эштон великолепен еще и тем, что он никогда не сдается. Он не относится к тому типу мужчин, которые при малейшей же трудности закатывают глаза к небу и разводят руками. Он немедленно начинает искать выход и решение проблемы. Возможно, потому что он отлично ориентируется в мире техники и технологий. Это его стихия. В этом мире нельзя преуспеть и заработать репутацию грамотного инвестора и предпринимателя, не обладая совершенно определенным складом ума, не всегда характерным для актеров.
— Кстати, о Деми Мур. Эштон признавался в интервью, что ему было очень тяжело пережить свой уход и развод с Деми...
— Он был в ужасном состоянии. Я тогда с ним общалась еще как друг, и мы многое с ним откровенно обсуждали. Говорили о том, какую страшную он совершил в свое время ошибку. Деми старше его на 16 лет, и сначала это не имело значения. Но пришло время, когда она начала ревновать его к молодым женщинам. И не без оснований, в общем. Когда измена открылась, Деми подала на развод, и, пока шел процесс, ему столько всего пришлось пережить... Осталось только одно желание: уйти и побыть одному... Я хорошо его понимала, мне и самой давно следовало расстаться с Маколеем, в котором я успела здорово разочароваться... Так что мы с Эштоном, независимо ни от чего, так и поступили. А Эштон до сих пор переживает, что не общается с дочками Деми. Ему это больно. Ведь он подружился с ними…
— Я знаю, что вы с подружками в новогодние праздники устраиваете девичники, подобно героиням вашей новой комедии «Очень плохие мамочки 2». (Сиквел суперпопулярной комедии «Очень плохие мамочки» 2016 года с Милой Кунис в главной роли. — Прим. ред.)
— Да, причем практически такие же, как в фильме. Встречаемся в одном и том же ресторане, едим вволю, выпиваем, никуда не торопимся — это главная роскошь для любой мамочки. Детей оставляем на мужей, они их укладывают спать. А у нас три часа полного отрыва. К 9.30 вечера возвращаемся домой. Очень здорово. С нетерпением жду следующей вечеринки...
— И не ощущаете никакой вины по поводу «брошенных детей»?
— Как же! Но у меня потрясающий муж. Эштон буквально выпихивает меня к подружкам: «Иди — и ни в чем себе не отказывай». И я иду, что, конечно, все равно не избавляет меня от чувства вины…
— Вы много снимаетесь в комедиях — «Секс по дружбе», «Очень плохие мамочки»... Не сталкивались с тем, что комедийных актеров и актрис ценят несколько ниже, чем драматических? Ну скажем, сравнить «оскароносный» фильм «Черный лебедь», в котором вы играли…
— Чушь! Плачет актер или смеется — все равно это игра, притворство. И либо легко дается, либо трудно. «Ох, знаешь, я снимаюсь сейчас в кино, где моя героиня много плачет, и это значит, моя работа в два раза тяжелее!» (Смеется.) У меня растут два крохотных человечка. Мы с Эштоном так сильно хотели детей, вы даже себе не представляете! Работа приходит и уходит, но все, что касается моих деток, — это святое. Вот тут я растекаюсь, как масло, схожу с ума от страха — словом, превращаюсь в чувствительную мамашу-наседку!
— Кстати, как прошли в вашей семье Рождество и Новый год? Вы устраивали праздник для своих малышей — трехлетней Уайатт и годовалого Димитрия?
— Мы с Эштоном решили в этом году не сильно заморачиваться. Дети еще маленькие все-таки. В прошлом году малышка Уайатт совсем не оценила появление Санта-Клауса. Хотя я даже насыпала муку на пол, чтобы показать ей на следы — вот, мол, дедушка вылез из камина и пришел, чтобы подарки тебе положить под елку. И что вы думаете? Наша позитивная и чудесная дочурка сильно расстроилась! Как же так, в наш дом забрался какой-то незнакомец, да еще съел несколько печенек (как полагается ему за труды)? Короче, крику и визгу было много, а радости, тем более волшебства — ноль. Полный наш провал. А сыну в этом году только-только годик исполнился, какой там Санта-Клаус! И все же мы у входа в дом поставили специальный проектор, который круглые сутки отбрасывал свет в виде снежинок. Это было красиво и празднично. Я люблю рождественские и новогодние запахи. Когда елка, кофе с корицей и пряностями, пироги…
— Подарки, наконец!..
— Да-да. Хотя тему подарков мы с Эштоном в этом году тоже слегка подкорректировали. Знаете, мы оба выросли в семьях со скромными запросами и отсутствием страсти к материальным ценностям. Опять же, в прошлом году мы наблюдали, как Уайатт открывает кучу свертков и коробок, а через минуту уже забывает о них, — и понимали, что ребенок перестает ценить игрушки и дары, если их слишком много. У него нет возможности с нетерпением ждать подарка, а ведь это так важно! Вот мы и умоляли бабушек с дедушками следовать нашей новой традиции и подарить только один подарок. Иначе, сказали, отнесем все в детскую больницу. И вообще, наша дочка больше всего любит блинчики. И не требуется никакого волшебства — только их приготовить, и все. И моя Уайатт счастлива!
Я вообще уже могу написать пособие по детским увлечениям и развлечениям. Нет ни одного, о котором бы я не знала. Забавно, раньше, приезжая в новый для себя город, первым делом интересовалась: «Какой клуб у вас самый крутой?» — а теперь могу рассказать о каждом зоопарке и детской площадке. Обычно если я беру дочку с собой на съемки, как, например, в Атланту на съемки «Очень плохих мамочек 2», то обзавожусь библиотечным абонементом. И если портится погода, мы заходим в библиотеку и читаем книжки. Мы с мужем решительно настроены вырастить и воспитать не засранцев, а нормальных людей. Честное слово, ну не хотим вносить свой вклад в популяцию засранцев! Их и так слишком много в мире. Хотя и хороших людей тоже, слава богу, хватает.
— Дети стали причиной, по которой вы не раз отказывались от той или иной роли. Никогда не боялись того, что телефон замолчит и предложения однажды закончатся?
— Нет, не боялась. Чему быть, того не миновать. Я и так снималась до последнего, стремилась завершить все проекты до первой беременности. Если бы не это, дети у нас с Эштоном родились бы гораздо раньше. Когда вступаешь в брак, твой партнер или партнерша должны быть важнее карьеры. Потому что иначе оба будут несчастливы. А в несчастливой семье и ребенок не может быть счастливым. Это же прописная истина. Малыши, даже совсем малютки, не чувствуют себя защищенными, если их родители несчастны в браке. Но я же и не сидела все это время без работы.
Создала свою продюсерскую компанию. Это не съемочная площадка. Можно приходить в офис, а можно и нет. И уж точно не надо работать по ночам. Между прочим, до того как у меня начался роман с Эштоном, я тоже легко отказывалась от ролей, если, например, считала сценарий дурацким. Главное — чувствовать себя комфортно, больше мне ничего и не нужно было. Так вот, когда я занялась бизнесом, Эштон велел мне глубоко вдохнуть, выдохнуть — и начать всему учиться. Как разговаривать, как вести переговоры. Я задавала ему кучу вопросов, зато теперь точно знаю, чего стою сама и чего стоят те, кто со мной работает. Наш шоу-бизнес — это и счастье, и проклятие одновременно. Впрочем, для меня Голливуд — по-прежнему нечто отстраненное, я так его воспринимаю. И это хорошо.
— Правда, что вы не любите фотошоп и предпочитаете даже на глянцевых обложках сниматься практически без макияжа?
— Я не люблю макияж и в принципе редко крашусь. И голову, кстати, тоже не мою каждый день. Реально восхищаюсь женщинами, способными проснуться на сорок минут раньше, чтобы сделать идеальную подводку для глаз. Это прекрасно! Но просто я — другая, и ничего тут не попишешь. Поэтому когда мой гример всего лишь кладет мне на лицо крем и отправляет на съемку под софиты, я счастлива. Никто же не хочет делать из меня уродину в любом случае! И я вполне могу попросить поставить свет так, чтобы скрыть отеки или черные круги под глазами. Но никогда не прошу визуально удлинить мне ноги, шею, округлить бедра, уменьшить талию и тому подобное. Все эти чертовы манипуляции с внешностью терпеть не могу. Если вы хотите меня видеть, зачем превращать реальную Милу Кунис в какую-то мою версию, весьма отдаленную? В чем смысл?
— Трудно представить, как такая роскошная красотка-звезда может оставаться абсолютно нормальным человеком…
— Это комплимент, надеюсь? (Смеется.) Все благодаря моей семье. Нормальной семье. Я не стала неадекватной, как многие попавшие в шоу-бизнес еще совсем детьми, исключительно благодаря тому, что мои близкие никогда на меня не давили. Их собственные самоуважение и самооценка никогда не зависели от моих успехов. Ребенок не может и не должен тащить на себе подобный груз, это и приводит к проблемам.
— Скажите, а как вам удалось быстро вернуть себе отличную форму после родов, особенно после вторых?
— Я очень много времени провела в гимнастическом зале и ради возвращения нормального веса соглашалась на изнурительные многочасовые тренировки. Ненавижу тех, кто уверяет, будто их стройная фигура — это «естественная красота»... Вот уж вранье так вранье!
