«Задавайте ваши вопросы погромче, во время съемок в последнем фильме я почти оглох», — просит Редфорд во время интервью. 77-летний актер проявил настоящий героизм, играя роль капитана яхты, терпящей бедствие в океане.
— Мистер Редфорд, в картине «Не угаснет надежда» парусник вашего героя пробит дрейф ующим грузовым контейнером и моряк остается один на один с Индийским океаном. В фильме вы тоже один-одинешенек — ни партнеров, ни диалогов, не на кого опереться — неужели вам не страшно было соглашаться на такую роль?
— Добавьте к этому, что на съемках мне лили в лицо воду из брандспойтов по восемь часов в день!
Но я ни на секунду не жалею, что согласился. Малобюджетный независимый фильм без специальных эффектов. Как я мог не заинтересоваться? Ведь именно для продвижения такого кино я в 1981 году и создал кинофестиваль «Сандэнс». Фильм рассказывает о таком моменте в жизни человека, когда практически все потеряно. Многие люди в такой ситуации отчаиваются и просто опускают руки. Другие продолжают борьбу. Для меня это безумно интересный психологический момент! Когда не на кого рассчитывать, может помочь только абсолютная искренность с самим собой. Только умение посмотреть правде в глаза — какой бы она ни была, эта правда — вот что дает шанс на спасение…
— А в своей собственной жизни вы как определяете, когда стоит держаться за что-то и бороться, а когда проще успокоиться и плыть по течению — что будет, то будет?
— Даже не знаю.
Наверное, это зависит от обстоятельств. Держитесь за плохой брак? Не надо, отпустите. Или вы боретесь за хороший брак, который просто переживает трудный период? Тогда, конечно, не опускайте руки. Понимаете, о чем я? Я просто так привел пример совместной жизни. Мой-то брак в полном порядке! (Смеется.)
— Жене вашей очень повезло!
— А мне-то как повезло с ней! Сибилла потрясающий человек, художница, моложе меня и из Европы.
Мне это сочетание жутко как нравится! (Смеется.) Я ведь, когда думал, что стану художником, уехал в Европу, путешествовал, жил и во Франции, и в Италии. У нас с Сибиллой много общего. Благодаря ей я вновь за краски взялся. И ценности мы одинаковые разделяем. В общем, встреча с Сибиллой подарила мне новую жизнь… Знаете, вот в этом году я представлял свой фильм в Канне, на фестивале. А в юности однажды ночевал там на пляже, нищий, без крыши над головой. Как раз во время фестиваля. Меня еще грузовик сбил — но не сильно. (Смеется.) Короче, лежал я на песке, а неподалеку музыка, огни, вечеринка в разгаре. И думал — а каково это, интересно, облачиться в смокинг и развлекаться в обществе знаменитостей? (Смеется.) — Вы вроде говорили, что после вашего развода с первой женой Лолой больше никогда не женитесь?
— Говорить можно что угодно.
Но от судьбы все равно не уйти. Мне действительно было очень сложно представить, что я смогу снова найти любовь. Ведь мы с Лолой поженились совсем молодыми. Нам было по 22 года! И прожили целых 27 лет вместе. (Редфорд был женат на сокурснице по университету Лоле Bан Вагенен, от которой у актера трое детей: Дэвид Джеймс, Шона и Эми. Пара развелась в 1985 году. — Прим. ред.) Лола буквально спасла меня. Не знаю, сумел бы я избежать края, не скатиться на дно, если бы не ее любовь. Кстати, она не сразу согласилась за меня выйти, я ее уговаривал. Лола из семьи мормонов, но детей мы всегда воспитывали абсолютно нейтрально. Лола для меня по-прежнему очень близкий человек.
В свое время я купил свои первые два акра земли в Юте неподалеку от дома, где она выросла. Хотел построить убежище для семьи и себя. Уже тогда не мог выносить жизнь в Голливуде. У меня там и дома нет. Только офис. И вот с тех самых пор я старался вкладывать каждую копейку в эти потрясающей красоты места. Скупал землю, чтобы ее не испоганили застройкой, какими-то промышленными предприятиями. Однажды мне и моей семье даже угрожали, и очень серьезно, — когда я сумел остановить строительство одного химического завода, который бы убил там все в округе... Конечно, у меня непростой характер. Например, я считаю печаль неотъемлемой частью жизни. От нее нет смысла прятаться или пытаться ее избежать. Нужно принимать как факт. Лоле было со мной трудно последние годы нашего брака… — Удивительно, что вы — с вашими-то данными — никогда не были замечены ни в одном скандале после развода…
— Я счастливчик — мне судьба подарила встречу с замечательной Сибиллой.
Мы знакомы и живем вместе уже больше двадцати лет. А поженились три года назад в Гамбурге. Признаюсь, без Сибиллы я — не я. Она всем занимается — поддерживает уют в наших домах в Юте, в Санта-Фе и в долине Напа. Помогает и с организационными делами по моему кинофестивалю. Мы отлично проводим мое драгоценное свободное время — катаемся на лошадях, гуляем, устраиваем велосипедные прогулки. В общем, жизни без нее я не представляю!
— Судя по всему, сбавлять обороты и выходить на пенсию вы не собираетесь?
— Ни в коем случае. Я уверен, что люди в скором времени после выхода на пенсию умирают. Так случилось и с моим папой. Я это точно знаю. А я вот до сих пор катаюсь на лошадях, играю в теннис, люблю горные лыжи. И пока я все это делаю — я живу. Лучшее лекарство против артрита — это движение!
— Роль в фильме «Не угаснет надежда» наверняка потребовала серьезной физической подготовки? Не каждый молодой актер на такое способен, а вам ведь под 80…
— Знаете, да не было никакой подготовки. Все, что от меня требовалось, — это появиться на съемках вовремя.
— Часть съемок проходила в Тихом океане недалеко от Лос-Анджелеса. Вы сами опытный моряк? Хорошо разбираетесь в течениях и парусах?
— Мы еще и в Мексике снимали в трех огромных резервуарах, которые были построены для съемок «Титаника». Что касается меня, то я вырос в Лос-Анджелесе, всю жизнь занимался серфингом. Еще сплавлялся по горным рекам на каяках и рафтах. В общем, на воде держусь неплохо. Но не могу сказать, что понимаю что-нибудь в плавучих средствах. Пришлось полностью понадеяться на режиссера Джей Си Чендора и его знания. Ведь он когда-то был инструктором по управлению парусными яхтами.
— Говорят, вы отказались от дублера и выполняли все опасные трюки сами?
— Да-да. Это все мое непомерное эго. Оно мне сказало: «Эй, ты можешь это сделать. Давай, покажи им всем». Режиссер хотел снимать меня только крупным планом, а для всех опасных сцен он пригласил двух каскадеров.
Но я наотрез отказался. Я же всегда делал трюки сам. Ну и что, что мне 77 лет? Могу! Все могу! Закончилось тем, что дублеры куда-то пропали, а меня постоянно держали в воде. В результате мое левое ухо воспалилось, и теперь мой слух уменьшился на 60 процентов.
— Говорят, вы чуть не пошли на дно вместе с яхтой «Вирджиния Жан», на которой проходили съемки?
— И такое было. Не знаю, как остался жив! Я и еще несколько человек из съемочной группы находились на этой жутко тесной лодке. По сценарию она должна наполовину погрузиться в воду. И вдруг я слышу крик: «Вылезайте все оттуда срочно!» Мы с режиссером не поняли, что это и к нам относится, и продолжали готовиться к съемке. Когда воды уже было по шею, мы все-таки решили выяснить, в чем дело.
В общем, еще пара секунд, и мы бы ушли на дно. Чендор до сих пор переживает: «Как такое могло получиться? Всех эвакуировали, камеру за 500 тысяч долларов вынесли, а Редфорда с режиссером забыли?» (Смеется.)
— Как же вы приходили в себя?
— Старым проверенным способом. Стопка хорошей мексиканской текилы. Не поверите, но на следующее утро я вставал и шел плавать в гостиничном бассейне. Чендор увидел меня как-то раз там и был в полном шоке. «Мы заставляем его сидеть в воде весь день, и она ему не надоела?» Смешно, правда? А вообще, уставал я очень. Целыми днями в воде и мокрой одежде довольно неприятно находиться. Единственное время, когда я мог быть сухим, так это ночь. И тогда рядом была бутылка текилы!
(Улыбается.)
— Да, яхта не слишком надежная партнерша. Мерил Стрип (в фильме «Из Африки»), Джейн Фонда («Босиком по траве»), Барбра Стрейзанд («Встреча двух сердец»), Миа Фэрроу («Великий Гэтсби»), Деми Мур («Непристойное предложение») — с кем из женщин-партнерш вам больше понравилось работать?
— В отличие от них, яхта не доставляла мне никакой головной боли. (Смеется.) Конечно, я обожаю играть с другими актерами и актрисами, но одному оказаться было все равно здорово. Знаете, я ведь всегда был одиноким волком. Никогда не чувствовал себя уютно в Голливуде. Хотя вот Полу Ньюмену я навеки буду благодарен — он ведь лично меня утвердил на роль своего партнера в фильме «Бутч Кэссиди и Сандэнс Кид». Я тогда еще был практически никем, и Ньюмену в пару хотели поставить знаменитого уже актера — Стива Маккуина или Уоррена Битти.
Но когда он со мной познакомился, убедил режиссера, что хочет сыграть именно с никому не известным Редфордом. Только мы местами, то есть ролями, поменялись — и я стал Сандэнс Кид.
— Интересно, а что вас пугает в реальной жизни?
— Океан. Не представляю, где еще человек может быть так одинок и беззащитен. Ты один посередине, скажем, Индийского океана. До суши тысячи километров, под тобой бездна, и никто не знает, что в ней. Страшно! А так, конечно, были моменты в моей жизни, когда я был напуган и потерян. Например, когда в тюремной камере оказывался в юности — за всякие хулиганские выходки. После смерти матери, ей было сорок лет, смерти моих сестер-близняшек при рождении я пустился во все тяжкие.
Пил, буянил. Однажды в развлекательном парке в Лос-Анджелесе устроил погром, за что и отсидел двое суток в тюрьме. Из университета в Колорадо, куда меня взяли только потому, что хорошо играл в бейсбол, пришлось уйти — вернее, меня попросили оттуда. Пил… Но, к счастью, в море не терялся. Я бы никогда, как мой герой, там не выжил.
— Расскажите, и когда же вас сильнее всего напугали?
— Много раз это случалось. Но один такой момент запомнился особенно надолго. Мне было тринадцать лет, и я выиграл танцевальный конкурс. После чего стал сразу же фаворитом всех девчонок в школе. Но вот мои одноклассники-мальчики стали меня ненавидеть лютой ненавистью.
Завидев меня, кричали непонятные мне тогда звуки: «АРФ! АРФ! АРФ!» Позже я узнал, что это значило — Организация против Редфорда. (На английском — Аnti-Redford Foundation. — Прим. ред.) Меня это просто шокировало. Я стал очень замкнутым и стеснительным. И единственное, где мог себя спокойно выразить, не боясь бойкота, так это живопись. Да-да, я же хотел стать художником в молодости. Пикассо из меня не вышло, но рисовать умею. (Смеется.) Учился я всегда плохо, не мог сконцентрироваться ни на чем. Зато рисовал лет с четырех, сам так себя развлекал.
— Можно понять ваших одноклассников — у них не оставалось, наверное, никаких шансов с девушками, вы затмевали всех!
— Я совершенно не считал себя красивым! В детстве меня вообще обзывали «соломенная башка» из-за моей копны светлых волос. Не могу до сих пор понять, как меня записали в секс-символы! Сначала мне, конечно, это льстило, не буду лгать. Но со временем стало мешать. Даже раздражало все это восхищение моим внешним видом. Я актер и всегда хотел прежде всего, чтобы ценили мою игру. Вот сейчас, в свои 77, могу уже расслабиться. Если кто-то похвалит, так уж точно не за красивые глаза. (Смеется.) Хотя вот волосы мои, несмотря на возраст, седина почти не берет. Остаются такого русского блондинистого цвета. Все думают, я их крашу. Даже дети мои и то не верят!
— Вы по-прежнему гоняете на своих спортивных машинах?
— О да! Могу позавтракать в своем доме в калифорнийской виноградной долине Напа, а потом промчаться 730 миль прямо до Солт-Лейк-Сити, столицы штата Юта, чтобы успеть к ужину. Со скоростью 120 миль в час. Мне необходимо движение. Я становлюсь без него жутко нервным.
— Хорошо, что при такой загрузке вы все-таки находите время на отдых и семью…
— Без этого никак! У меня трое детей, которых я просто обожаю. Сын Дэвид стал писателем и продюсером, старшая Шона — художница, а младшая Эми — актриса и режиссер. И еще большая радость — это любимые внуки. Их у меня целых пять: три внука и две внучки. Я уверен, что семья — мое самое большое достижение в жизни!
— Каково это, быть знаменитым Робертом Редфордом? Все-таки вы — живая легенда, «золотой мальчик» Голливуда, как вас любили называть…
— Иногда бывают моменты настоящего счастья. Только моменты. И очень редко. Но это нормально, разве нет? И еще, я так и не научился быть знаменитым — видимо, не судьба. (Улыбается.)