«Я не хотел, чтобы лишнее внимание обрушилось на моих сыновей раньше времени. Сейчас уже не прячу их, но при этом у меня совсем нет желания погружать мальчиков в тусовку, делая из них неадекватных людей. И сам хочу быть просто папой, а не папой-артистом!» — говорит шоумен Тимур Родригез.
— Тимур, вы не только ведете популярные телешоу. На вашем счету озвучка и дубляж многих мультфильмов. Среди ваших героев были птицы и зайцы, обезьянки и улитки. А в анимационной ленте «Кощей. Начало», которая выходит на днях на экраны кинотеатров, вам довелось озвучить вообще неодушевленный предмет — Меч-Кладенец!
— Но у нас это вполне одушевленный персонаж, который помогает Кощею в бою и поддерживает его во время каких-то переживаний. Мой герой худощавый, истеричный, невротичный, с невероятно подвижными ртом, глазами и бровями. Поэтому я ориентировался на нервных людей, которых встречал в жизни. Недостатка в материале у меня нет: я же работаю в шоу-бизнесе, где каждый второй такой. Меч хоть и острый, но трусоватый. И это все надо было передать голосом. Вроде получилось...
— А как воспринимают мультфильмы, которые вы озвучиваете, ваши сыновья? Узнают голос отца?
— Сейчас Даниэль (ему почти 9 лет) и Мигель (ему 12) считают это одной из моих главных профессий, частенько присутствуют на записи. А вот в раннем детстве у сыновей открывались рты, когда им сообщали, что персонаж говорит голосом папы. Иногда и несколько персонажей, как в «Шевели ластами!». Самое любопытное, что в итоге мальчишки уже отчасти идут по моим стопам — Даниэль дебютировал в озвучании сериала, а у Мигеля уже большое количество озвученных фильмов и мультфильмов, причем на достаточно крупных студиях. Сыновьям это ужасно нравится, и работают они очень круто и профессионально. Кстати, недавно телепроект «Рисуем сказки», где Мигель берет интервью у актеров, мультипликаторов, режиссеров, получил «ТЭФИ-Kids» как лучшая детская программа.
— Признайтесь — это вы пристроили ребенка в озвучку?
— Аня (жена Тимура. — Прим. ред.) считает, что я не должен стесняться пользоваться своими связями и предлагать наших способных детей в разные проекты. Но мне всегда было ужасно неудобно это делать. Поэтому долго вообще никому не говорил о том, что мои дети что-то умеют. Не хотел выглядеть типичным представителем шоу-бизнеса, который запихивает чад куда бы то ни было, не важно, талантливые они или нет. И только когда Даниэль, проведя со мной небольшую подготовительную работу, получил в школе не просто пятерку по английскому (задание было как раз озвучить американский мультфильм), а многочисленные восторженные отзывы, я понял, что время пришло. И получив в очередной раз предложение озвучить мультик, сказал: «Если нужен молодой актер, который хорошо справляется со своей работой, могу такого посоветовать». Теперь у Даниэля за плечами сериал на Netflix, а у Мигеля большое количество работ на Nickelodeon, на Apple TV+. Он озвучивает главных героев киносериалов, и еще его утвердили в легендарный мультфильм — пока не могу раскрыть название. Я рад, что тут дело не в моих связях, а в том, насколько сыновья профессиональны. Я в их возрасте, наверное, так не смог бы.
— Чем еще занимаются ваши дети?
— Школа, иностранные языки — английский, испанский, у младшего еще китайский. Но я стараюсь не загружать их по самые уши — детство у ребят тоже должно быть. Я такой отец, который ни на чем не настаивает, ведь учиться из-под палки — это неправильно. Так что все дополнительные занятия мальчики выбрали сами, а не я или моя жена им навязали.
— На родительские собрания ходите?
— Бываю, но крайне редко. Если могу посвятить время сыновьям, предпочитаю побыть с ними дома.
— А почему вы долго не выводили детей в свет, прятали от общественности?
— Не хотел, чтобы лишнее внимание на них обрушилось раньше времени. Сейчас уже не прячу, но при этом у меня совсем нет желания погружать сыновей в тусовку, делая из них неадекватных людей. Они обычные дети, которые знают, что у папы сложная, но интересная работа — они это видят и слышат. Но культа отца в нашем доме нет. Я хочу быть просто папой, а не папой-артистом.
— Отношения во многих артистических семьях изменила пандемия: дети впервые стали проводить много времени со своими знаменитыми родителями...
— У нас иначе. Во-первых, на самоизоляции я работал не меньше, чем в обычные дни. Просто часть выступлений ушли в онлайн. Именно в этот период начались съемки первого сезона шоу «Маска», а потом, чуть позже, — нового сезона «Орла и решки», в котором мы с Региной Тодоренко путешествуем по России. Во-вторых, несмотря на занятость, я и без самоизоляции стараюсь максимально интенсивно проводить с сыновьями свободное время. Если не на гастролях, всегда отвожу их в школу. Это моя маленькая радость, мое счастливое время, когда меня никто не дергает по работе. Иногда и забрать мальчиков из школы удается. А после съемок (если они не сильно затягиваются) стараюсь почитать детям на ночь, чтобы они не забыли, как я выгляжу. В общем, не могу сказать, что общаюсь с сыновьями редко. Просто меньше, чем хотелось бы. Ну да, наверное, в пандемию времени все же стало чуть больше. Мы много гуляли, потому что живем за городом и проблем с выходом на улицу у нас никогда не было.
— Когда гуляете, к вам наверняка подходят фанаты, просят совместное фото. Как справляетесь с популярностью, которая началась с Comedy Club?
— На самом деле, я почувствовал на себе внимание людей еще в школе — я же вел дискотеки и праздники, танцевал, пел. Но не считал, что это дает мне право задирать нос и вести себя неадекватно. Известность стала скорее двойной ответственностью, нежели каким-то преимуществом. Хотя нет, приятный бонус все-таки был: девочки, которые мне нравились, обычно тоже обращали на меня внимание. Хоть какая-то польза от популярности должна быть. (Смеется.) Первый ощутимый всплеск случился во времена Comedy Club. Но что приятно, это было только начало! После успеха моих песен, клипов и проекта «Один в один!» пришла вторая волна. К этому времени я уже стал самостоятельным, сольным исполнителем. А сейчас — после «взрыва» «Маски», очередного сезона «Орла и решки» и нового проекта «Шоумаскгоон» чувствую очередной пик. Проявления симпатии самые разные. Однажды какой-то поклонник на руках носил меня по лобби отеля. Настоящее счастье — когда люди подходят и говорят «Спасибо!» Человеку не нужен от тебя автограф или фото, он рад тебя видеть и просто благодарит за то, что ты делаешь. Это же потрясающе!
— В телепроектах у вас постоянно разные роли. Где-то вы участник, где-то ведущий, а где-то — член жюри...
— И это все абсолютно разная работа. В «Маске» я угадываю, анализирую, комментирую. И для меня, как и для всех создателей шоу, стало большим сюрпризом, что артисты, спрятанные в костюмы ростовых кукол, будут вызывать настолько серьезные эмоции... Кстати, по итогам двух сезонов я смог угадать наибольшее количество артистов. Ориентировался на весь спектр образа — пластику, тембр голоса. Иногда человек на секунду возвращается в привычный регистр, и это выдает его с потрохами.
— А кто в «Маске» оказался для жюри самым крепким орешком?
— Мы не угадали Тишмана, даже в виде версии ни разу не упомянули его фамилии! И не потому, что забыли о нем как об артисте. Просто не могли представить, что внутри жесткого и активного Орла может быть интеллигентный, мягкий, воспитанный и глубокий Марк. Видимо, он к этому проекту подошел максимально ответственно. Другие участники все-таки старались поэффектней показать вокальные и актерские возможности и выбирали материал, который им близок. А Марк с первой до последней секунды был абсолютно неузнаваем — и в репертуаре, и в поведении, даже в междометиях. Это глубочайшая работа.
— А что привлекает вас в программе «Шоумаскгоон»?
— Здорово, что фанатам «Маски» дали насладиться выступлениями блистательных артистов, но уже без странных нарядов. В своем натуральном виде они и выглядят лучше, и поют свободнее. А самое главное, это же стопроцентный живой звук! У нас целое поколение выросло на фонограммных артистах. Какой смысл идти на концерт, если можно включить диск — и будет то же самое? Но на живые выступления и шоу идут за чистой энергией, которая возможна только при наличии живого звука. И «Шоумаскгоон» — это невероятный прорыв для телевидения со звуковой стороны. И с визуальной тоже, потому что суперсовременные технологии, когда по щелчку пальца артист переносится в совершенно новый мир, в таком объеме никогда не использовались в музыкальных номерах.
— А как вам работается в «Шоумаскгоон» с Тимуром Батрутдиновым? Вы же знакомы почти 20 лет, со времен Comedy Club...
— И при этом никогда не работали в паре, вместе. Но уже в Comedy было ясно, что мы с Тимуром близкие по духу люди, очень хорошо чувствуем друг друга. И это как раз то, что может оживить, украсить и раскачать шоу. Кстати, 90 процентов того, что вы видите на экране, — это наша с Батром импровизация. Прописано в сценарии только представление артистов. Все остальное рождается в процессе съемок. Я считаю, этот проект просто обречен на успех!
