По дороге в аэропорт издевается:
—Архипова, у нас места рядом. Ты из самолета выпрыгивать не будешь?
—Если обещаете вести себя прилично, не буду.
—Лететь целых два часа. Как ты вытерпишь меня рядом с собой?
—Да ладно уж, как-нибудь потерплю.
В самолете успокаиваемся и мирно беседуем до самого Мюнхена.
В гостинице Шабтай говорит:
—Архипова, слушай, тут такое дело... Я взял один номер на двоих.
—Что?! — кричу я.
Это шутка, на самом деле забронированы два номера в разных концах коридора.
Через час звонит: «Зайди, пожалуйста, посмотри, что купил детям».
Вхожу — он в трусах и майке. Я смущенно отвожу взгляд. «Ерунда, не обращай внимания. Гляди, какая красота», — и показывает шикарную балетную пачку и пуанты — подарок Наталье Осиповой, будущей приме Большого и Михайловского театров. Выясняется, что он помогает ей с самого детства. Кроме Осиповой у Шабтая еще несколько «подшефных» — воспитанников детских домов. Им он тоже накупил обновок. Ну и любимую Данечку, конечно, не забыл. Калманович всегда наряжал ее как куклу.
Утром отправились в клинику. Обследование проходило под наркозом. Очнулась я в отдельной палате, от поцелуя.
Чуть приоткрыла глаза и увидела Шабтая. Он сидел рядом, держал за руку и смотрел влюбленными глазами. Как только понял, что пришла в себя, захлопотал:
—Аня, как ты? Что-нибудь надо? Где болит?
Я успокоила:
—Нет-нет, все нормально.
Боялась, что диагностируют язву, но обошлось. Врачи назначили лекарства, диету, и мы отправились в Москву. Там простились — я поехала в другой аэропорт, чтобы лететь в Екатеринбург. Шабтай звонил каждые полчаса: «Ты в аэропорту? Я тебе заказал ВИП-зал. Выпей чаю или кофе. Ты уже в самолете? Набери, пожалуйста, как только сядешь, я волнуюсь!» Когда приземлилась и включила телефон, увидела пятнадцать непринятых вызовов.
Перезвонила, он обрадовался: «Ну, слава богу, ты дома». Я была растрогана. Обо мне никто и никогда так не заботился, не спрашивал: «Тебе хорошо, дорогая? Тепло, не дует? Ты не устала? Не голодна?»
Двадцать четвертого января полетела на игру в Казань. Шабтай был в Москве. Как только заселилась в гостиницу, позвонил. Я призналась:
—Устала как собака.
—И что ты собираешься делать?
—Схожу в душ, поужинаю.
—Может, зайдешь ко мне?
—Куда?!
—Я здесь, в Казани, к тебе прилетел...
Когда пришла к нему в номер, по телевизору показывали фильм про Высоцкого. Шабтай говорит: «А ты знаешь, что я в июле 1976 года организовал первые гастроли Владимира Высоцкого в США и подарил Володе его первый «мерседес», такой желтый?» Стал рассказывать про Владимира Семеновича, какой это был тонкий и ранимый человек.
Посидели, выпили чаю, и вдруг Шабтай произносит: «Знаешь, Аня, ты стала частью моей жизни. Я уже не могу без тебя. Живу от звонка до звонка». Это было признание в любви. Он не дал шанса все свести к шутке или убежать...
Нам было безумно хорошо. Но утром я сказала:
—Что случилось, то случилось. Давайте не будем спешить. Понимаю, что для вас я только игрушка, через месяц увлечение пройдет, найдете другую забаву.
А мне придется смириться и как-то жить дальше. Будем считать, что ничего не произошло.
Он только сверкнул глазами:
—Хорошо.
Потом, когда поженились и у нас родилось двое детей, Шабтай подначивал: «Архипова, помнишь, ты говорила, что у меня все пройдет через месяц? Что-то не проходит!»
Он, конечно, наплевал на мое предложение, наоборот, стал всячески демонстрировать, что я его женщина. В команде меня возненавидели. Даже лучшая подруга вела себя как злейший враг. Сидим за столом, мне не хватило вилки. Подхожу к официанту: —Принесите, пожалуйста, еще один прибор.
А она в спину громко так:
—Может, вы ей золотую вилку принесете?
Все хихикают.