Утром родители ушли на работу, а Илюша остался дома. Долго играл на пианино, подбирая родившиеся в голове мелодии, потом решил сделать из инструмента клавесин. Открыл крышку и в головку каждого обитого фетром молоточка воткнул по канцелярской кнопке. Когда мама вернулась домой, Илья, сияя от восторга, встретил ее у порога: «Пойдемте скорее! Я вам сейчас сыграю!»
Услышав новое звучание, мама едва не лишилась чувств, а придя в себя, устроила зятю выволочку. Пианино «Красный Октябрь», за которым родители двадцать лет назад отстояли несколько часов в очереди на морозе, которое ездило за нами по всем местам папиной службы, на котором я занималась все годы учебы в музыкальной школе, испорчено окончательно и бесповоротно!
Успокоилась мама только после того, как Илья извлек из молоточков кнопки и доказал, что «Красный Октябрь» от его эксперимента не пострадал.
Незадолго до рождения Дениски мы сняли крошечную однокомнатную квартиру на окраине Ленинграда. Часть денег на ее оплату давали мои родители — даже такое, очень скромное, жилье нам было не по карману.
Сейчас вдруг вспомнилась первая встреча отца и сына. Из роддома, доверив нашу доставку домой тестю, Илья помчался на съемки передачи «Алло, мы ищем таланты!» и вернулся только вечером, когда полным ходом шла подготовка к ночному сну. Последние недели беременности я мучилась страшной изжогой и слышала со всех сторон: «Такое бывает, когда у ребеночка растут густые волосы!» Народная примета не обманула: Денис появился на свет с буйной шевелюрой, а спинка, шейка и ушки были покрыты короткими черными волосиками.
Минуту Илюша с изумлением рассматривал голенького сына, а потом философским тоном изрек: «Надо же, такой маленький, а уже еврей!»
Для нас в ту пору единственным «фруктом» была морковка, но ребенку покупалось только лучшее: одежда, игрушки, продукты. Это вовсе не значит, что мы сильно баловали сына. Напротив, уже с первых недель отец приучал Дениса к режиму. Не разрешал мне вскакивать с постели, если малыш начинал кряхтеть или похныкивать: «Сейчас сам успокоится». И зачастую оказывался прав — повозившись пару минут, Дениска засыпал и будил нас только утром.
«Еврейский папа» в Илюше проснулся, когда «наследник» стал постарше и уже гулял во дворе с друзьями без присмотра.
Если Денис исчезал из поля зрения, Илья начинал сходить с ума...
Летний вечер. Стемнело, а Дениски нет. Илья мечется по окнам: «Ну где, где этот поганец?!» Потом срывает с вешалки куртку и бежит прочесывать окрестности. Сын появляется на пороге раньше папы — безмерно счастливый, потому что на соседней стройке обнаружилось множество бесценных материалов: обрезки цветной проволоки, оконная замазка, погнутые гвозди. Из всего этого можно смастерить кучу классных штучек! Радость от находок длилась недолго — ровно до возвращения отца, который вынул из брюк ремень и всыпал сыночку по первое число. Надо сказать, это нисколько не охладило ни исследовательский пыл Дениски, ни его страсть таскать в дом все что ни попадя.
Как-то, выгребая из карманов очередную партию железок, он с завистью и восхищением произнес:
— Эх, как же Вовке повезло!
— И в чем? — не отрываясь от книги, уточнил Илья.
— Знаете, кто у него папа? У него папа — директор городской свалки!
Переглянувшись, мы едва удержались, чтобы не расхохотаться. Пожевав усы, Илюша сказал:
— В этом смысле мы с мамой действительно не удались. Сплоховали. Извини.
Сейчас поймала себя на том, что даже трудные с материальной точки зрения времена вспоминаю с улыбкой. Благодаря мужу — большому выдумщику, мастеру на сюрпризы и розыгрыши: в них действительно было много светлого и радостного.