— Там был прекрасный сценарий прекрасного авторского кино. Но в силу возраста, неопытности мне не все удалось, можно было сделать роль интереснее. Безусловно, я счастлив, что в моей жизни случился такой фильм. А тогда был не совсем доволен. Но это была вторая большая картина Алексея.
— Наталья Негода снималась после значительного перерыва в карьере. Как складывалось ваше партнерство?
— Негода — совершенно потрясающая, я рад, что с ней соприкоснулся. Она вообще очень большая актриса. Насколько я знаю, на меньшее она никогда не соглашалась. Слышал, у нее потом было много предложений сниматься в сериалах, но она всем отказала. «Бубен, барабан» — исключение, ее вытащил мощный сценарист, мощная личность, мощный режиссер Алексей Мизгирев — и попал с ней прямо в десятку. Он очень многое мне дал. Главное, я задал большой опыт на будущее, за что до сих пор ему благодарен. Он требовал от актеров жесткости, сухости, простоты, а в результате получалась огромная глубина.
— Сегодня вы — артист Театра на Бронной. Одно из мощнейших впечатлений я получила от спектакля «Бесы Достоевского», в котором вы играете Кириллова, Александра Ребенок — Ставрогина, Игорь Миркурбанов — Верховенского. Поскольку в финале актеры, по замыслу режиссера, не выходят на поклоны, «выдохнуть» зрителям не удается. Вопрос, как дальше жить, публика выносит с собой из театра и решает уже в реальности. Спектакль поставил художественный руководитель Константин Богомолов. Как вам с ним работалось?
— «Бесы...» как раз моя первая работа в этом театре. Константин Юрьевич тогда пришел на Бронную и стал ставить «Бесов», куда позвал меня. Можно бесконечно играть этот спектакль, в текстах Достоевского вообще нет дна, а в чисто богомоловской форме нет ничего лишнего, ни одного лишнего движения, слова, ни одной лишней мелочи. Все очень обоснованно, все статично и, мне кажется, красиво. Роль Кириллова тоже была для меня на вырост, она до сих пор неисчерпаема, эти тексты бесконечно ведут, они — на долгие годы, по крайней мере для меня. Я обожаю работать с Богомоловым, поэтому я здесь. Он всегда открывает для меня что-то новое, определяет вектор в существовании, во внутренней жизни, наполняет смыслом тексты, всегда сложные при легкой, изящной форме.
Процесс был нелегким, застольный период длился месяца полтора, постоянно шли читки, сокращения, монтаж текста. Самая интересная работа с Богомоловым — застольная, его разборы автора, истории, темы каждого персонажа не сравнимы ни с чем.
