Все мои мысли занимала кусачая тетка.
Со временем дошло до того, что даже обычный поход с папой в магазин превращался в настоящее испытание для моей не окрепшей еще психики. Только мы входили, сразу появлялись какие-то люди, которые просили, дергали. И я, не в силах сказать Диме: «Не пойду с тобой», — придумал сбегать в соседний торговый зал. Когда я провернул такое во второй раз, Дима позвонил маме, и я слышал, как он сказал: «Мой сын меня стесняется». Он чуть не плакал в трубку, и от осознания того, что до этого довел отца я, тоже хотелось разреветься. Но других выходов избежать повышенного внимания окружающих придумать не получалось.
А оно продолжало расти…
Возле нашего дома круглосуточно дежурило девушек десять! Вся парадная, включая дверь, была расписана как ненавистью к Нагиеву, так и любовью к нему же. Особенно, помню, бесили заявки: «Дима, я хочу от тебя ребенка». «Тупая дура, — по-детски злился я, — у него уже есть ребенок!..»
По дороге из дома в школу и обратно я был вынужден заниматься выглядыванием листков бумаги на углах домов и рядом с парадным, когда Диминых поклонниц настигла новая мода — писать про маму. Самые безобидные объявления выглядели так: «Продаю свиней. Алиса Шер». И наш домашний телефон.
Увы, и это не было пределом. Однажды прекрасным утром мы с мамой обнаружили на дверной ручке нашей квартиры женские трусы не первой, мягко говоря, свежести. С максимальной человеческой брезгливостью на лице мама сняла их целлофановым пакетом и выбросила. На следующий день история повторилась. На протяжении целого года мы получали «приветы» на ручке. Изловить же автора перформанса не удавалось, несмотря на многочисленные попытки.
И все-таки однажды она потеряла бдительность и была настигнута. Мы с другом устроили засаду: один караулил вверху, второй внизу, и как только возле нашей двери мы услышали признаки некоей деятельности, разом ринулись на площадку. «Мама! Мама!
Мы ее поймали!» — победно вопил я. Мама вышла, и девушка, до этого пытавшаяся вырваться, как-то сразу сникла и заплакала. «Ну и что с тобой теперь делать?» — спросила ее мама. Я к тому моменту уже включился в грозивший стать хроническим процесс борьбы за неприкосновенность нашей частной жизни и таких девиц воспринимал абсолютными врагами. Помню, как довольно смело предложил… сходить за ножницами и остричь ей волосы. По моему мнению, более ужасного наказания для девушки и придумать сложно: барышня без волос — что может быть страшнее? Конечно, кровожадная моя инициатива была зарублена мамой на корню, а девица отпущена с обещанием: «Еще раз поймаем, точно пострижем!» К счастью, перформансы прекратились.
Еще один крупный недостаток быть ребенком знаменитости в том, что все начинают думать, будто денег у тебя куры не клюют! И самое неприятное, что ты по причине юного своего идиотизма иногда не опасаешься давать тому косвенные подтверждения. На Новый год Дима подарил мне крутой мобильный телефон. А у меня не хватило ума по крайней мере не хвалиться им во дворе… Они отследили меня от школы. Ребята-кавказцы были всего года на 3—4 старше меня, но когда тебе только 13 лет — разница существенная. И я был один, а их трое. Я не сразу заметил, что они идут по пятам, а когда обратил внимание, попробовал убежать, но… Они лучше ориентировались и в отличие от меня наверняка практиковались в тактике преследования с учетом особенностей питерских дворов.
