Опыта еще не хватало: скрыть растерянность, огорчение Шукшин не смог. Не знаю, понимал ли необходимость. В общем, удар не сдержал. Все проходят мимо, опускают глаза… И маме стало нестерпимо жалко человека. Она уже успела насмотреться, как бьют, кромсают, уничтожают. Попросила подругу вместе подойти к автору. Не могу сказать в точности, что уж она там ему говорила, но зная маму… «Эта линия удачна, этот персонаж мастерски дан… От ошибок-то никто не застрахован, а в целом чувствуется талант». Двигала ли ею исключительно жалость? Себя Виктория Анатольевна, несомненно, в этом уверяла. Ну а потом маме начала звонить Ирина: «А тебя тут кое-кто разыскивает...» И когда Шукшин пригласил мою маму на премьеру фильма «Живет такой парень», уверенности у него было уже куда больше.
— На той премьере наверняка присутствовала и одна из главных героинь фильма Лидия Александрова (ныне Чащина), которая сейчас вспоминает о своем романе с Шукшиным в неприятных выражениях: и пил, и во хмелю разорялся почем зря… Виктория Анатольевна рассказывала вам об этой встрече?
— Этой женщины в маминой жизни не было, хотя о ее отношениях с Шукшиным она, конечно, знала. В какой-то момент Виктория Анатольевна, кивнув на экран, сказала мне, что с данной актрисой у отца был роман. Ну, был и был. Интервью Лидии Чащиной стали появляться спустя много лет после его смерти. А Виктория Анатольевна по-настоящему пьяным Шукшина ни разу не видела. Это не значит, что в доме был сухой закон. Могли и «хлопнуть». Но чтобы падать под стол? Она и не верила долго, что Василий Макарович пьет, думала: наговаривают. На рассказы, якобы он кого-то бил и чуть ли не топором рубил, только руками разводила. В ее представление о человеке такое не укладывалось: «Вася? Поднять руку?!» Ну а про то, что последние годы он капли в рот не брал, по-моему, уже всем известно.
— А как же драки? Приводы в милицию? Тоже ведь слава шла…
— Если не ошибаюсь, привод в милицию для студента творческого вуза — что-то вроде наградного листа. Драки? Так тоже вроде украшают. Ботаником Василий Макарович точно не был. Или, как он сам выражался, — «бухгалтером». Мама стала свидетелем только одной-единственной потасовки, особенно трогательной оттого, что случилась она с любимейшим другом отца, Александром Петровичем Саранцевым. Который, как и Шукшин, тоже двинул из Сибири в Москву, тоже во ВГИК (только на операторский), тоже в кирзовых сапогах, да еще и прямо с фронта… При первой встрече оба, выяснив, что почти земляки, аукнулись… песней.