— Думаю, Ольга, пора нам плавно переходить к вашему третьему мужчине. К сыну.
— Опять, значит, прыжок во времени?..
— С рождением Елисея новая жизнь началась?
— Не сказала бы. Мне девчонки говорили: вот станешь мамой и иной смысл откроется. А я вот не могу утверждать, будто сын — единственный свет в оконце. Наоборот, его появление помогло понять, как отношусь к мужу. И разобраться, кто такие мужчины, что это за вид человеческий. Когда наблюдаешь за маленьким мальчиком, потом по-другому начинаешь воспринимать и мальчиков больших. На любого мужчину смотришь материнскими глазами.
— Это ужасно?
— Скорее забавно. Вы другие. И всё. Точка.
— Сына вы хотели назвать в честь наместника Сретенского монастыря, с которым, знаю, поддерживаете хорошие отношения?
— Нет, тогда мы еще не познакомились с отцом Тихоном. Сначала прочли его книгу «Несвятые святые», а потом осмелились подойти и пообщаться. С именем было так. Во время беременности сын вел себя тихо-тихо, я даже беспокоилась, все ли с ним в порядке. Родился седьмого августа, а именины Елисея приходились на двадцатое. Если бы рожала самостоятельно, как и хотела, возможно, выходила бы эти две недели, но врачи не разрешили, сделали кесарево сечение. Ну, а мы с Димой подумали и все-таки остановились на Елисее.
Но отец Тихон очень вовремя попался на нашем пути. Он порекомендовал нам батюшку, духовника.
— Читал, что Дмитрий крестился по вашему настоянию.
— Заставить верить нельзя. Я предложила мужу, а решение принимал он самостоятельно. Давить на Диму бесполезно, можно лишь дать тему для размышления. Да и глупо принуждать. Хочу, чтобы рядом со мной был герой. Решительный, способный на поступки. Пусть он даже не туда идет, не в ту степь. Пойду за ним и испорчу ему всю каторгу...
Но это шутка, а наши отношения в какой-то момент действительно зашли в тупик. Вдруг почувствовала, что одна хочу ребенка. Так мне показалось... Моя подруга Таня Цыплакова посоветовала сходить в храм Тихвинской иконы Божией Матери. Я подошла к образу, а бабушка, стоявшая рядом, и спрашивает:
— О чем просишь, дочка?
Отвечаю:
— Да вот ребеночка бы родить.
Она продолжает:
— А муж крещеный? Вы обвенчаны?
Я честно сказала, что нет. Бабушка лишь рукой махнула, мол, бесполезно.
Вернулась я домой и говорю:
— Дим, как-то не так мы с тобой живем.
Он уперся:
— Креститься пока не готов. Венчаться тоже.
Я и подумала: зачем тогда нам вместе быть, раз такое дело? У меня своеобразный взгляд на институт брака. Я и замуж-то за Певцова не рвалась, хватило первой попытки, случившейся в молодости. Все эти скрепленные печатями и подписями акты гражданского состояния не спасают семью.
