Четырехтонный «КамАЗ» выскочил как из-под земли. Грузовик буквально протаранил водительскую дверь новой Жениной «девятки», стойка ударила ему в висок. Кровь хлынула из ушей, он умер мгновенно, не мучаясь...
Дома было полно людей, сюжет об аварии прошел в «Вестях». Никогда не забуду: Женя Князев натянул на голову свитер и воет как животное. У Володи Стеклова было мертвенно-бледное лицо: он побывал в морге после меня, ему разрешили взглянуть на Женю. Ане сказали, что папа в больнице. Я увела ее в другую комнату, усадила на кровать, посмотрела в глаза:
— Папы больше нет, он погиб.
Аня уткнулась в меня, заплакала. Потом взяла себя в руки: — Ничего, мама, мы с тобой сильные, мы выдержим.
Стали собираться наши золотые друзья.
Дима Дибров привез бешеную сумму в долларах, дали деньги Игорь Угольников, у которого я снималась в юмористических шоу, Боря Краснов. Олег Меньшиков сунул свой конверт в Мишкино одеяло — не смог отдать его в руки. Ребята накачали меня коньяком. Место для могилы выделили на Ваганьковском кладбище: Володя Стеклов пошел в мэрию и не уходил оттуда, пока не добился этого.
Наступило третье декабря. Черные вороны, голые деревья, снег валит с немыслимой силой. Панихида прошла в театре, откуда гроб выносили под аплодисменты, а потом огромная толпа отправилась на кладбище. Когда стояли у могилы, почувствовала: сзади напирают так, что еще немного и я в нее свалюсь.
Осмотрелась вокруг и не увидела ни одного знакомого лица. Володя Стеклов, который помогал, куда-то пропал. На руке у меня висит Рива Яковлевна, ее надо поддерживать. Из Израиля прилетел мой брат Алеша, он снял ушанку, остался в кипе.
Слышу, как за спиной переговариваются две дамы:
— А чего ж нет священника?
— Зачем он тут нужен? Вон, раввин стоит, — это она об Алеше.
Вдруг меня похлопывают по плечу.
— Подвиньтесь немного, — раздается женский голос. — Нам не видно, вы все загородили.
И тогда — большой привет бабушке Берте — я начала руководить похоронами.
Повернулась к публике:
— Отойдите, пожалуйста, близкие не могут проститься, — и стала выкрикивать всех по именам: — Дима Певцов, Кира Козаков, Коля Расторгуев, Олег Меньшиков, подойдите. Пропустите их!
А мокрый снег все валит и валит. Я посмотрела на Женькино лицо: еще немного и грим, маскирующий черные гематомы, потечет. Скомандовала: «Закрывайте». Гроб опустили в могилу, засыпали землей, установили венки. «Все, поехали отсюда, — сказала я. — Надо срочно выпить водки. С этой клумбы пора уходить».
Направляюсь с ребятами к выходу, а навстречу важно шествует руководитель общества «Память» Васильев в черном кожаном пальто, с букетом роз и в окружении охраны.