Петеньке исполнился год, когда в составе делегации от Дома дружбы народов я улетела в Англию. Как специалиста, имеющего серьезный опыт в преподавании английского языка, и переводчика с большим стажем меня пригласили вести факультатив в Лондонском университете: учить всех желающих русскому языку. Возглавлял делегацию Святослав Бэлза, с которым мы прежде не были знакомы. И между нами случился роман, красивый, с элементами игры в персонажей Хемингуэя и Ремарка. Длился он довольно долго, Святослав намеревался уйти из семьи, которая, по его словам, давно уже трещала по швам. Но это оказалось непросто — его стали всячески удерживать. И в какой-то момент Святослав сломался. Начал изворачиваться. Я уже ждала ребенка, когда состоялся решающий разговор. Сказала: «Все, больше так продолжаться не может. Уходи. Ребенок будет — и будет от человека, которого я пока еще люблю...» И Бэлза ушел.
Федю я носила тяжело и каждый день просила Бога только об одном: чтобы малыш родился здоровым. На Небесах меня услышали — все прошло благополучно. Из роддома нас с сыном опять забирал папа.
Помню, как в первый раз привезла Федю на Николину Гору. Наташа Кончаловская положила его, закутанного поверх комбинезона в нянин пуховый платок, на огромную кровать, перекрестила и сказала: «Сколько же людей тебя не хотело, сколько было настроено против тебя, но Боженька хотел — и ты появился! Дай тебе Господь счастья!»
У Святослава Игоревича я ничего не просила. Более того, решила, что общаться с ним не буду. Бэлза тоже поначалу не проявлял инициативы. Появился, когда Феде был год — стал уговаривать показать сына. В этом отказать не могла.
Спустя еще какое-то время собралась с духом и пошла с Федей в гости ко вторым дедушке и бабушке. Родители Святослава давно об этом просили. Увидев нас на пороге, Зоя Константиновна встала в коридоре на колени и протянула к внуку руки: «Деточка, иди ко мне!» А Игорь Федорович обнял меня и сказал: «Дорогая моя, вы подняли меня из гроба. Я очень болел и уже приготовился умирать, но когда узнал, что скоро родится внук, появились силы». Мы стали навещать стариков, а они вместе со Святославом приходили в гости к нам. Отца Федя никак не называл — просто кричал: «Эй!» Когда Бэлза брал сына на руки, все вокруг охали: «Копия! Ну надо же, до чего похожи!»