Когда Татьяна Михайловна Лиознова приступила к съемкам фильма «Семнадцать мгновений весны», она пригласила папу на роль... Гитлера. Лиознова любила посмотреть на актера с другой стороны. Она позвонила папе и предложила пройти пробы. Гримеры долго колдовали, а когда он взглянул в зеркало, то не узнал самого себя!
Режиссер стала репетировать с папой. Но на худсовете замахали руками: «Ну послушайте, Куравлев и Гитлер — это уже перебор». И его не утвердили. А папа сказал: «Я этого антихриста не осилил. Моя природа была против!»
В сценарии был еще один персонаж — некий Айсман. Честно говоря, сначала роль папе не нравилась. Чтобы заинтересовать его, режиссер попыталась сделать персонаж более интересным, например добавила повязку на глаз. Папе гримеры даже горбинку на носу сделали, чтобы он выглядел непривычно и стал похож на немца. И папа в итоге был благодарен Татьяне Михайловне за настойчивость, гордился потом этой ролью.
Позже она позвала его сниматься в картину «Мы, нижеподписавшиеся». А там собрался звездный состав: Юрий Яковлев, Олег Янковский, Клара Лучко. Жену героя Куравлева играла Ирина Муравьева. Папе опять-таки играть эту роль не так чтобы сильно хотелось, она была сложная, с большим количеством текста. И он отказался. Но Татьяна Михайловна вновь проявила настойчивость и в итоге его уговорила. Папа потом рассказывал, что ему фильм «Мы, нижеподписавшиеся» давался очень тяжело. Он был в стрессе, ему приходилось учить текст, полностью отдаваться этой роли, тоже не слишком характерной для него. Понадобилось время, чтобы выйти из образа Леонида Шиндина. Но в результате получилось прекрасное кино. И папа там смотрится великолепно, за что он был снова очень благодарен Татьяне Михайловне.
— А почему вы не назвали ни одного из сыновей в честь Леонида Вячеславовича?
— Папа сам как-то обмолвился, что не надо этого делать, это привлечет лишнее внимание. Поэтому у меня Степан, Федор и Григорий.
Папа прожил счастливую долгую жизнь. Мало кто может подвести такой итог, как он: «У меня добрые отношения со всеми — и с соседями, и с родными, с детьми и внуками, а не это ли есть счастье на закате?»
