Теперь я мотался к Люде в ее институт, встречал-провожал. В один из дней, когда мы обедали у нее дома, Мария Израилевна неожиданно задала прямой вопрос.
— Коля, пришло время... и мне хотелось бы знать, какие у тебя намерения?
— Опа! — я аж поперхнулся котлетой, заботливо для меня поджаренной.
— Самые серьезные намерения. Ваша дочка — скромница, красавица, да и вообще... я ее люблю!
Признаться честно, я, как все мужики, о женитьбе и не думал. Мне было с Людой хорошо, да и она никогда о браке разговор не заводила. Но раз приперли к стенке — отвечай!
Словом, так деликатно теща и подвела нас под загс.
Месяца через два мы с Людой расписались и гульнули как следует на свадьбе.
А перед этим случился один забавный эпизод. Послезавтра нам расписываться, а Люда вдруг, серьезно насупившись, говорит:
— Коль, ты знаешь, есть одна вещь, которую мы с тобой должны прояснить...
— Что такое?
Гляжу, она вся красная, заметно, что очень сильно волнуется. Люда молча кладет на стол свой паспорт. Я раскрываю и читаю: «Школьник Людмила Леонидовна». Пролистал все страницы, заглянул в прописку. Ничего не понимаю!.
— А ты посмотри на пятый пункт…
— О господи! Ну и что? Не морочь мне голову!
Представляете, какая она была честная! Ей хотелось поставить все точки над «i», прежде чем мы распишемся. Но меня никогда не волновала национальность. В общем, разобрались с этим вопросом и отправились в загс.
— И где же стала жить молодая семья?
— Когда этот вопрос обсуждался до свадьбы на семейном совете, я сказал: «Будем жить на моей съемной квартире». Она у меня была дешевая, но уютная. Однако теща сразу же запротестовала:
— Ни в коем случае! Живите у нас. Я вам на первых порах помогу, ведь Люда особо и готовить-то не умеет.
Ты подумай, Коля. Ну зачем тебе деньги отдавать какому-то чужому дяде?
И мы стали жить у Людиной мамы. Получается, я пришел к ним в семью примаком. Вадим, старший брат, с женой и ребенком — в одной комнате, а мы втроем с Людиной мамой — в другой. Когда Вадим с семьей куда-то уезжал, теща перебиралась в их комнату. Я подал в «Москонцерт», где работал в то время, заявление на квартиру, но очередь была очень длинная.
Года полтора так жили, и, кстати, очень дружно. Людина семья была не скандальная, все проблемы решались тихо и спокойно. С тещей у нас были удивительные отношения. Мы с ней всегда находили компромисс. Она была хоть и строгая, но не злая. Кстати сказать, Мария Израилевна стала первой почитательницей моего творчества и часто аккуратным почерком переписывала в тетрадку мои стихи, слова к песням.
У тещи была одна особенность (и Люде это тоже передалось): если она не ляжет спать вовремя, то потом не может заснуть до утра.
А я же артист, часто возвращался домой поздно и, естественно, будил Люду своим появлением. Однажды вдруг просыпаюсь и вижу — жена лежит рядом с открытыми глазами. Она была настолько деликатной, что долго не решалась сказать о своей проблеме.
— Люд, а тебе чего не спится-то?
— Знаешь, Коль, если я случайно ночью просыпаюсь, потом долго не могу заснуть.