После моего ухода из Малого мне тут же позвонил директор Театра Маяковского и предложил работу. Я засомневался:
— У вас такие мужские силы — Филиппов, Костолевский, Охлупин.
— А Джигарханяна-то теперь нет.
Подумал: какой из меня Джигарханян? МТЮЗ сразу же предложил положить трудовую книжку у них.
— Зачем? У меня и так с вами контракт!
— Это нужно нам! Пока в труппе один народный — Игорь Ясулович, а будет два.
Но я предпочитаю работать тогда, когда хочу и могу. Сейчас с Гинкасом репетируем сложнейшую пьесу Олби «Все кончено». Кама Миронович как-то спросил, сколько я получаю в ТЮЗе, и был обескуражен, что так мало. Я успокоил: «Не переживай, деньги зарабатываю в другом месте. А к тебе на репетиции хожу как в палату реанимации, так что кто кому должен платить — большой вопрос».
Моя дочь Саша хотела пойти в актрисы, но я отговорил. Лет с двенадцати начала сочинять рассказы, где отражалось состояние ее души. Помню, на даче их с подружкой обидела соседка. Саша написала историю, которая начиналась так: «Жили две девочки, обе сиротки». У нее богатый внутренний мир, но ей сложно было бы раскрываться на сцене. Так что она окончила театроведческий факультет ГИТИСа, работает в глянцевом журнале, пишет сценарии.
Егор вырос за кулисами. Преподаватель Щепкинского училища Сережа Вальков пригласил его сыграть в дипломном спектакле по повести Василя Быкова «Круглянский мост». В роли мальчишки-партизана он смотрелся лучше многих студентов. Мне позвонил Коршунов: «Что Егор думает делать дальше? Набираю театральный класс в школе, я бы его взял». И сын перешел в ту школу, потом учился у Виктора Ивановича в Щепкинском. По окончании Коршунов меня вызвал:
— Хочу пригласить Егора в Малый театр, но поговори с Юрой.
— О чем?
— Скажи, что был бы рад, если бы Соломин взял сына в труппу.
— Давайте так: он вам нужен? Берите!
В итоге в Малый сын пришел только через несколько лет. Боря Морозов видел его в роли Белугина, но постановка не состоялась. Егор уволился. Мне очень жаль, что он сейчас вне театра, правда, иногда играет в антрепризах. Переживал, что однокашники снимаются, а его все не приглашают. Я говорил: «Твое время придет после сорока, будь к этому готов». Так и случилось: снимался он много, потом пошел в режиссуру, учился на Высших режиссерских курсах. Правда, с работой сегодня сложно. Живет сын в Новопеределкино с женой и тремя дочками. У него есть еще сын от первого брака, но мы со старшим внуком общаемся крайне редко.
...Никого не зову на свои спектакли, если друзья спрашивают:
— Можно прийти? — отвечаю:
— Ну приходите! Только не гарантирую вам удовольствия, обещаю потрясение!
Наглое заявление. Но люди потом мне благодарны.