В девятом классе я сообщил, что хотел бы стать артистом — как он. Позже узнал, что актеры часто отговаривают своих детей от этого непростого пути. Но от отца услышал: «Почему нет? Отличная профессия. Плохой бы я не занимался». Он тут же начал что-то прикидывать в уме, затем сказал: «В Москве есть школа № 232, а при ней театральный класс, давай ты попробуешь там поучиться. Но нужно подготовить стихи и прозу — требования к ребятам не менее строгие, чем в актерском вузе. И еще — ты слишком стеснительный, говоришь тихо. Надо громче и четче, иначе какой из тебя артист? Но верю: ты справишься. А я помогу».
Он не пугал трудностями, с которыми сталкиваются молодые актеры, не говорил о подневольном положении, о зависимости от режиссера, о том, каких наша профессия стоит нервов (мне, кстати, тогда казалось, что она проще). Возможно, отец прав: познавать мир необходимо самому, чтобы потом некого было обвинить, если вдруг не сложилось.
Он подготовил со мной программу для поступления — на собеседовании в школу я читал «Он не вернулся из боя» Высоцкого, «Аристократку» Зощенко и есенинский монолог Хлопуши. И меня приняли. Весь десятый класс ездил из своего Подмосковья к первому уроку, вставал чуть свет. Как-то по рассеянности забыл в электричке новые ботинки-гриндерсы — синие, на высокой подошве, их подарил отец. Я эту пару страшно берег, даже на улицу не обувал, носил только в школе в качестве сменки. А в вагоне положил рядом на полку и забыл! Вспомнил только когда вышел на перрон, а состав, закрыв двери, покатил в тупик. Я бегал по всему Ярославскому вокзалу, хватал за руки дежурных: «Пожалуйста, остановите все электрички — мне надо найти мои ботинки!» Помочь никто не спешил — кому я был нужен? Вернулся домой после школы как в воду опущенный. Мама даже не ругалась — видела, насколько я несчастный. Отцу мы ничего не сказали, чтобы его не огорчать. Позже мама сама купила мне новую обувь, конечно, уже не гриндерсы.
Перед одиннадцатым классом летом мы переехали из Королева в Москву. Стояли на очереди долгие годы, но она совсем не двигалась. Помог отец. Помню, как он бегал по инстанциям и «пробивал» нам московскую квартиру. Папа и в театре многим помогал — чиновники обожали знаменитого пана Директора из «Кабачка «13 стульев» и Саида из «Белого солнца пустыни» и шли навстречу. Жилье нам дали в спальном районе — мама и сейчас там живет. После барака небольшая квартира показалась хоромами.
