Обещали ведь! Сами готовы были довольствоваться тем, что заплатит «Аленький цветочек». Единственная цель — осуществить суперпроект с Успенской! Были бы постарше и поопытней, накрутили бы раза в два больше, и Снустиков — в чем я нисколько не сомневаюсь — дал бы эту сумму не моргнув глазом.
За пару недель до прилета в Москву Успенская присылает кассету с новыми песнями: «Кабриолет», «Банкет» и «Ночной гость». Я сразу делаю ставку на первую — именно на нее нужно снимать клип для Любиной раскрутки. Встречаюсь с Мартой Магилевской — самым известным в ту пору клипмейкером, делавшей рекламные ролики для духов и обуви «от Аллы Пугачевой». Услышав песню, Марта загорается: «Я вижу, как это надо снимать! На «Мосфильме» только что отреставрировали роскошный кабриолет — возьмем в аренду.
Есть классный оператор — с его помощью сделаем клип на уровне мировых стандартов!»
Накануне вылета Успенской в Москву звоню ей в Америку:
— Завтра в десять часов в кабинете Снустикова состоится совещание. Станут решать вопрос, на какую песню снимать клип: «Гусарскую рулетку» или «Кабриолет». В свите Геннадия Константиновича есть человек, который будет настаивать на первой. Он уже договорился с клипмейкером «попроще» и намерен часть предназначенных для видеоролика средств положить себе в карман. Пожалуйста, примерно в пол-одиннадцатого позвони Снустикову и выскажи свое мнение. Ты ведь, как и мы с Валерой, уверена, что это должен быть «Кабриолет»?
— Конечно!
— Вот и замечательно.
Только, пожалуйста, не проговорись ненароком, что инициатор твоего звонка — я...
— За кого ты меня принимаешь?!
Успенская прилетела в Москву двадцать первого марта 1993 года. С первого взгляда мы убедились, что разговоры про «шестьдесят лет» — не более чем легенды. Ей было под сорок, и она выглядела вполне привлекательно. Я и Валера отвезли Любовь в гостиницу, потом втроем поужинали в ресторане. Весь вечер строили радужные планы, рассыпались друг другу в благодарностях: мы — за то, что Люба решилась приехать, она — за предоставленную возможность попробовать себя на большой эстраде.
Следующие полдня Успенская проводит в «Аленьком цветочке». А сразу после ее визита меня вызывает Снустиков: «Что ты себе позволяешь?! Зачем подговариваешь артистку, чтобы выдвигала свои требования? Чтобы диктовала, на какую именно песню снимать клип? И ты, и твой Валера уволены!»
Оправдываться, напоминать спонсору, что это мы — авторы идеи пригласить Успенскую в Россию, рассказывать, каких трудов стоило ее отыскать, я не стала.
Понимая, что это Люба «сдала» нас Снустикову, все-таки решила попросить у нее помощи. Молча выслушав рассказ о нашем с Валерой увольнении, Люба спросила:
— Ты не знаешь, где здесь можно поесть? Ресторан в гостинице уже закрыт.
Я оторопела:
— Поесть?
Не знаю... Люба, что нам делать? Может, ты вступишься — мы же так подружились...
— Вот что я вам скажу, ребята, — в равнодушный тон Успенской вклинились раздраженные нотки, — есть такое правило: кто платит, тот и заказывает музыку. Я буду работать с теми, кто вкладывает деньги...
— Понятно... — прошелестела я.
— ...а с вами мы можем просто дружить! — с пионерским задором закончила фразу Успенская и попрощалась.
Я и Валера все-таки поехали на съемки клипа «Кабриолет» — в конце концов, это мы договаривались с Мартой Магилевской.
Люба была с нами сдержанно-приветлива. Расставались мы прохладно, понимая, что насовсем. На «Гусарскую рулетку» тоже был сделан видеоролик — естественно, без нашего участия и присутствия — клипмейкером «попроще», без заморочек с режиссурой, операторскими ракурсами и реквизитом. «Кабриолет» сразу стали крутить на всех имевшихся в ту пору каналах, а на «Гусарскую рулетку» не позарился даже самый затрапезный кабельный — такое это было убожество.
Снявшись за три дня в обоих клипах, Успенская улетала в Америку — ждать аванса и расписания гастрольного тура по городам России и Украины. Все еще надеясь на Любину помощь, Валера отправился в аэропорт: вдруг Успенская передумает и позвонит Снустикову — уговорит босса вернуть нас в проект.
