Нас отводят в другой самолет, и мы улетаем. Ко второму отделению, в котором как раз и выступала Лейбель, мы все-таки успели, не к началу, правда. Купили большой букет гвоздик, встали в конце прохода. И как только концерт закончился, Шура почесал по прямой к сцене, протянул цветы Татьяне. Что с ней было! Сначала она остолбенела, потом подпрыгнула и завизжала. Поздним вечером все вместе отправились в гостиницу, до утра сидели в номере, выпивали, болтали. А утром улетели назад в Москву. Сашка тут же отправился на кинопробы к Льву Кулиджанову, который собирался снимать картину «Карл Маркс. Молодые годы» (Абдулов рассматривался на роль Энгельса), а я остался дома.
Вдруг звонит взволнованная Лена:
— Жора, это ты?
— Я, а что случилось?
— Самолет, на который вы были зарегистрированы, не долетел до Питера, разбился на взлете. Думала, что вы погибли.
Меня заколотило. Не выдержал, рванул к Шуре на студию Горького.
— Ты знаешь, что мы могли погибнуть? Самолет, из которого нас вывели, упал.
— Как?!
— Ленка позвонила, рассказала.
Вечером надрались в хлам — отмечали свое чудесное спасение. Вот так романтика нас чуть не погубила.
Отношения Тани с Сашкой нельзя было назвать безоблачными. Абдулов был натурой увлекающейся и вовсе не думал скрываться от восторженных девушек. А по мере того как его карьера стремительно набирала обороты, появлялись все новые и новые поклонницы — целое море! Сашкины подружки в те времена не были известными личностями, но его будоражило число покоренных дам, а не их качество. Никаких моральных терзаний по поводу того, что изменяет близкому человеку, он не испытывал. Правда, гулял не на показ.
Однажды звонит в пять утра.
— Жора, выручай!
— Что такое?
— Загулял. Можешь сейчас встать с постели и поехать со мной в общежитие? Только ты меня отмажешь, тебе-то Танька поверит, что мы были вместе.
— Ладно, Шура, дружба — понятие круглосуточное.
Он заехал за мной на такси. Добрались, Таня открыла дверь, протирая глаза.