Когда закапывали в землю, сказала режиссеру Максиму Литвинову: «Делайте как вам удобнее». Было совсем не страшно. Закопали, лежу. Слышу голос Максима: «Она вообще там живая? Раскапывайте скорее!» А мне весело, забавно. Кстати, в этот день на съемках присутствовала моя тетя Марина — мамина сестра, она приезжала меня навестить. Потом рассказывала: «Со стороны все выглядело очень жутко, хотелось подбежать, всех растолкать, достать тебя из-под земли».
Для меня же самой сложной оказалась сцена, в которой Катерина проваливается под лед. Снимали в закрытом бассейне. Часа полтора перед съемками я плавала с аквалангистом, он учил нырять, задерживая воздух. Бассейн заложили пенопластом, имитируя лед, а в середине ямочка — туда я проваливалась. На мне корсет, платье, полушубок плюс небольшие, но довольно тяжелые, килограммов десять, гирьки.
С режиссером договорились, что если мне станет совсем сложно находиться под водой, подам сигнал — движение большим пальцем. Нырнула — как в омут с головой. Одежда мгновенно намокла и потянула ко дну. Это состояние беспомощности в каждой клеточке тела помню до сих пор. Вокруг темнота. Будто в бездну погружаешься. Запаниковала, стала барахтаться. Меня вытаскивают, я кричу:
— Вы про меня что, забыли, почему не поднимаете?
— Катя, ты была под водой секунды три, — отвечает режиссер.
А мне эти три секунды показались вечностью. После моих долгих мучений сцену все же сняли.
