Его пьесу «Старый Новый год» всем театром репетировали в... бане. Веселое было время!
А познакомились они при следующих обстоятельствах. Как-то три друга — Михаил Рощин, Александр Вампилов и некто Влад Вишневский — созвонились с тремя знакомыми барышнями. Это были Катя, Наташа Архангельская, актриса Театра имени Ермоловой, и Кита Сокольская, художница по костюмам. Большой компанией поехали в ресторан. Все шестеро были несвободны, но тем не менее переженились по новой. В один вечер все и решилось! Влад женился на Наташе, Михаил расписался с Катей, а Кита стала московской женой Вампилова.
Это была необычная коллективная свадьба в Катином стиле. Вшестером неделю гуляли по всей Москве.
Мне кажется, что Сережа был Катиной детской любовью, а Рощина она любила больше всех.
Это было уже серьезно. Через год у них родился сын Митя.
Рощин не был конъюнктурщиком, зато был честным коммунистом. В этом-то и весь парадокс! Он мечтал о социализме с человеческим лицом и при этом дружил с Солженицыным. Как это в нем сочеталось? Однажды он дал мне почитать запрещенную книгу «Архипелаг ГУЛАГ». Я сидел у них дома и с увлечением читал. Очень скоро я был готов идти громить Лубянку. Миша, испугавшись, тут же книгу отобрал. Однажды мы с Мишей на идеологической почве даже подрались. В пылу ссоры я брякнул, что нынешних коммунистов надо вешать. Я помню, как он кричал мне: «Фашист!» А я ему в ответ: «Коммунист!» Вначале у меня с Мишей были плохие отношения.
Мне не нравилось его окружение. Самым приличным из всех был Роман Виктюк. Да и потом, мне было очень жалко сестру, я видел, как она там спивается. В молодости, пока есть здоровье, пьешь весело. А при Рощине это пристрастие к выпивке приобрело серьезную болезненную форму. Я хотел спасти сестру, возил ее в больницу. Скандалил с Мишей, пытался их остановить. Видел, что она погибает, ведь при такой жизни один путь — в петлю. И маленький Митя ее не спас бы. Она сама говорила: «Я от всех вас уйду! Ребенок меня не остановит!»
С Рощиным у них была бурная жизнь. Гости, рестораны, застолья.. Помню, Катя, смеясь, рассказывала, как она, проснувшись утром, спросила Мишу: «Слушай, мы ночью на каком-то шикарном автомобиле домой возвращались.
Это был не «Мерседес»?» Рощин захохотал: «А на мусорной машине не хочешь?»
Так было и при Сереже. Только в отличие от Соловьева Рощин мог засандалить и Кате, и мне. Он был драчливый. Однажды на Новый год Миша разбил о мою голову бутылку шампанского.
Катя рыдала, уходила, потом снова возвращалась. Она никогда Мише не отвечала. Молча терпела. Это не в ее характере. Помню, как она мучилась, оттого что ей надо кого-то на съемках ударить. Жаловалась: «Я не могу...» Она могла только словом ударить. В такой атмосфере жил маленький Митя. Катя была хорошей матерью, пока трезвая, но когда выпивала…
В какой-то момент эта проблема стала уже критической. Катя боролась с ней, как могла.