Если режиссер Михаил Калатозов, поставивший «Летят журавли» и «Неотправленное письмо», был человеком мягким, то оператор этих фильмов Сергей Урусевский — настоящий садист от искусства. Поймите правильно: это не обидное определение, а характеристика, даже комплимент. Таким же был, к примеру, Андрей Тарковский. Как рассказывали мне снимавшиеся у него артисты, репетировали до изнеможения. Так же у Урусевского — не имеем права снимать «проходное кино», каждый шаг выверен до миллиметра. А вспомните, что у Тани за роль: глаза Вероники, полные боли, невозможно забыть! Сколько труда и внутренних сил вложено ею в каждый эпизод!
И сейчас, когда меня спрашивают, какой была Татьяна, я даже как-то теряюсь: «А вы сами так и не поняли? Пересмотрите еще раз фильмы с ее участием — только в них ответ на ваш вопрос».
Помню премьеру «Журавлей» в Доме кино, еще старом, на улице Воровского. Таня пригласила родителей, взяли и меня. Сестра почти машинально погладила меня по руке, и я отметил, что у нее просто ледяные ладони. Нервничала: как примут? Все ведь свои — режиссеры, операторы, кинокритики, коллеги-артисты. Искушенная публика.
И вот последние кадры, пошли титры, раздалось несколько негромких аплодисментов. А потом гробовая тишина. И вдруг весь зал — около тысячи человек или больше — разом встал и хлопал минут двадцать. Затем, уже в фойе, все эти люди по очереди подходили к нам, обнимали Таню и отца, маме целовали руки. И все говорили: потрясающее кино.
А дальше были Канны, съемочной группе из СССР рукоплескал весь мир, Таня получила высокую награду как «самая очаровательная и скромная актриса». Прежде наш кинематограф не знал такого международного триумфа.
Вещи для поездки Самойловой во Францию собирали чуть ли не по всей театральной Москве: в магазинах было хоть шаром покати. Галя Волчек дала длинное шифоновое платье и пеньюар. Зина Кириенко — юбку и туфли, еще кто-то — кофточку, бижутерию. Самой Тане всегда было безразлично, как она выглядит, но тут статус обязывал: все же представляла великую страну.
— А как были одеты другие актрисы? — пытали сестру знакомые, когда она вернулась в Москву.
— Да я и внимания не обратила! — отмахивалась она без тени кокетства.
Вместо этого рассказала, как Пабло Пикассо попросил автограф и даже хотел написать ее портрет. Но не получилось — советская делегация провела на фестивале всего два дня.
После грандиозного успеха Таню приглашали работать в Голливуд. Но чиновники от кино сестре прямо заявили: «Вы советская актриса и должны сниматься в советском кино! Никакой Америки!»
Ослушаться Таня даже не думала. Искренне считала: если говорят, значит, так оно и есть. К тому же работа у нее тогда действительно была. Сразу после «Летят журавли» снялась в «Неотправленном письме». Автором сценария там был Валерий Осипов, он станет вторым мужем Тани.
Вообще, о личной жизни сестры говорить долго не буду. Во-первых, и так всем известно: первый супруг — Василий Лановой, второй — журналист и сценарист Осипов, третий — драматург и режиссер Соломон Шульман, четвертый — администратор Театра киноактера Эдуард Машкович, отец ее единственного сына Мити. Мне бы хотелось, чтобы Татьяна Самойлова осталась в памяти зрителей актрисой и личностью, а не персонажем светской хроники, сменившим четырех мужей. Поэтому о мужчинах сестры — всего несколько слов.
Василий Лановой появился, когда мне было еще восемь. Однажды Таня привела его, однокурсника по театральному училищу, домой, заявив без особых предисловий: «Это мой муж — мы расписались!»
Какой муж, что это такое? Я даже не понимал значения этого странного слова. Не помню, была ли свадьба и как отреагировали родители. Наверное, приняли, если позволили жить у нас. А мне было все равно. Ну появился какой-то парень, по утрам завтракают вместе с сестрой и убегают на учебу. И до следующего утра я их не увижу — возвращались они за полночь, когда я смотрел десятый сон, — у студентов театрального суровый график и занятость с утра до ночи. В свободное от учебы время и Таня, и Василий активно снимались в кино, часто бывали в разъездах. Порознь. В результате их отношения не выдержали испытания расстоянием, профессией — развелись, прожив два года.
Забегая вперед, скажу, что и в моем случае для первого брака этот срок оказался роковым — ровно столько я прожил с ныне известным тренером по фигурному катанию Татьяной Тарасовой.
После Василия сестра вышла замуж снова — за Осипова. И съехала с родительской квартиры: с новым супругом они сняли комнатку в коммуналке на улице Руставели.
...А потом наступило горькое лето 1961 года. История, которую я бы и рад забыть, но не получается.
Мне пятнадцать. Мама с Таней уехали на дачу, которую снимали под Звенигородом в Подмосковье. Мы с папой остались в Москве.