Как лихо катались! В сердце закрадывалась тоска. Я ведь в старших классах школы и боксом занимался, и плаванием, и хоккей манил — да вообще был спортивным малым. Но после истории с ранением врачи категорически запретили тяжелые нагрузки и мир спорта был для меня навсегда закрыт. Отгоняя грусть, я говорил себе: «Зато у меня есть театр, я люблю эту удивительную волшебную профессию — когда ты вроде бы не ты, а кто-то другой...»
Таня Тарасова приходила на мои спектакли. Я познакомил ее с Галей Волчек, Мишей Козаковым и другими артистами, с которыми общался или даже приятельствовал. Она ввела меня в свой круг, представив Елене Чайковской, легендарному тренеру Станиславу Жуку и другим личностям из мира спорта.
Конечно же, произошло знакомство с родителями — Анатолием Владимировичем и Ниной Григорьевной Тарасовыми. Забавно, что сам я болел за «Спартак», в чем честно признался прославленному тренеру ЦСКА. На что Анатолий Владимирович тут же попенял дочери: «Кого ты привела в наш дом?!» Конечно, это было сказано в шутку. Родители Тани тепло приняли меня. А моим понравилась Таня.
Когда мы поженились, жили то у нас на Песчаной, то на «Соколе» у Тарасовых. Но семьи у нас не получилось. Мы почти не виделись: у меня театр, у Тани тренировки. Думал, удастся побыть вдвоем летом, во время моего отпуска. Но молодая жена на все три месяца укатила на сборы. В итоге два года, что прожили в браке, мы виделись только по ночам, когда у обоих не было сил даже разговаривать. Иначе чем разводом наша история закончиться и не могла. После мы не виделись: зачем ворошить старые раны? Хотя Таня Тарасова, которая тепло относилась к Тане-сестре, считая великой актрисой, звонила ей, справлялась о здоровье, настроении. Фактически до самых ее последних дней.
— Танечка, заезжай, посидим, — предлагала сестра.
— Я бы рада. Но никак не могу: сборы, ученики, дела. Извини, — отказывалась Тарасова, у которой жизнь действительно расписана буквально по минутам.
У сестры в шестидесятые — семидесятые тоже не было свободной секунды. Вот и на сына времени не хватало. Митя родился в 1969 году.
В память врезалось, как мы с Эдиком Машковичем, тогдашним Таниным мужем и отцом Мити, забирали сестру с малышом из роддома. Стояли самые последние дни ноября — племянник родился двадцать седьмого. Приехали на такси, прихватили букет роз и пару бутылок водки — для медсестер и врача. Таня вышла с «кулечком» в руках — довольная, румяная: роды прошли на удивление легко. Все сели в машину и отправились на Песчаную. Предполагалось, что мама, точнее теперь бабушка, поможет Тане управляться с Митюшкой.
У сестры к тому времени была своя квартира на Кутузовском проспекте. Туда Таня с Эдиком вернулись через неделю после ее выписки из роддома — а Митя остался с бабушкой и дедом. Так решили на семейном совете.
Грудью сына Таня не кормила, не знаю почему. Ему давали смеси, добавки. Малыш рос удивительно спокойным, первые месяцы вообще все время спал. Проснется, поест — снова глазки закрыл и засопел. Очаровательный, его все обожали.
Позже Эдик скажет в интервью, будто сына у него чуть ли не силой отняли по решению властной тещи, то есть моей мамы. Не думаю, что дело обстояло именно так. Хотели бы — растили сами, и никто бы не отнял. Другое дело, у Тани и Эдика не было времени на ребенка. У сестры — беспрерывные съемки, концертные программы — надо зарабатывать. К тому же болезнь, срыв мог случиться — не навредит ли это малышу, не напугает ли?
Сам Эдик, думаю, не очень рвался взять на себя и Танины проблемы, и воспитывать сына. Потом у него, насколько знаю, появилась другая женщина — Машкович этого не скрывал, и с Таней они развелись. Сестра, которая никогда ни о чем не просила, и тут на алименты подавать не стала. Зарабатывала сама. Ставка за концерт составляла тринадцать рублей пятьдесят копеек. Неплохие деньги по тем временам, жить можно.
К тому же до 1975 года она активно снималась в кино. Это потом были годы простоя, ненужности. За ними — короткие съемки, и опять тишина.
Со сценой же у Тани, как я уже сказал, не сложилось. По сути, всего две роли в Театре киноактера — в пьесе «Таня» драматурга Арбузова и Катерина в «Грозе».