Я ничего не ответил. Вышел из театра, пешком добрел до «Современника». Волчек оказалась на месте, наш разговор был коротким: выбрали пьесу, которую я буду ставить в ближайшее время в ее театре. Через неделю в труппу «Современника» влились Леонид Филатов, Виталий Шаповалов, Вениамин Смехов.
...Свой театр «Школа современной пьесы» появился у меня через много лет. Первой премьерой стал спектакль «Пришел мужчина к женщине». Женщину играла Люба Полищук — личность противоречивая, острая, обольстительная, в некоторых проявлениях — чудовищная. Долгие годы она работала в «Мюзик-холле», исполняла на эстраде скетчи Жванецкого, театрального образования у нее не было.
В год, когда мы познакомились в Театре миниатюр у режиссера Михаила Левитина, Табаков впервые набирал заочную мастерскую в ГИТИСе. Я попросил Олега Павловича прослушать Любу, придумал ей программу — так в довольно солидном возрасте Полищук стала студенткой. Но должен сказать, образованности ей это не прибавило. Как-то, решив ставить «Чайку», предложил Любе роль Аркадиной. До этого момента содержания пьесы она не знала. А ознакомившись, постановила:
— Это херня!
Я не растерялся:
— Давай расскажу.
Она не любила читать пьесы, предпочитала, чтобы ей их пересказывали. Через день услышал в Любином телеинтервью:
— Сейчас я репетирую чеховскую «Чайку».
— Какую роль? — спрашивает журналист.
— Главную!
— Какую именно? Для Аркадиной вы молоды, а Нину, пожалуй, переросли...
На это Люба, в упор глядя на собеседника, отчеканила:
— Я буду играть ГЛАВНУЮ роль.
Та постановка не состоялась. Но когда в 1988 году Альберт Филозов сообщил, что Полищук уволилась из Театра миниатюр, я по договоренности с Галиной Борисовной начал репетировать с ними «Пришел мужчина к женщине». Первые спектакли играли в «Современнике». Там же родился еще один замысел — «А чой-то ты во фраке?», где Люба сыграла, возможно, главную свою театральную роль. Ее партнерами стали Алексей Петренко и тот же Филозов.
Репетировала Полищук с азартом и отдачей, всегда стремилась научиться чему-то, чего не умела. Хотела петь оперным голосом — мы пригласили педагога по вокалу. Хотела танцевать на пуантах, хотя даже я понимал, что размер ее ноги и классическая хореография несовместимы. Но Люба настояла — мы пригласили балетмейстера из училища Большого театра. Полищук была счастлива, с восторгом демонстрировала кровавые мозоли.
Она была соткана из противоречий. В девяностые в театр часто приходили богатые люди, приглашали нас в ресторан. Артисты, и в их числе Люба, развлекали жующую публику. Но если на спектакль приезжал, скажем, какой-нибудь посол, вела себя как настоящая аристократка. Она была непредсказуемой. На гастролях в Израиле сидим в прибрежном ресторане. За соседним столом — группа военных. Через какое-то время официантка приносит Полищук шампанское от того стола, потом букет цветов.
Выясняется: рядом гуляет начальник ВВС израильской армии — выходец из России — и он мечтает познакомиться с замечательной артисткой Полищук. Признается, что самое его сильное впечатление от Любы — эпизод из фильма «12 стульев», в котором Андрей Миронов разбивает ее головой витрину. Когда военный вконец разошелся, Люба недолго думая заявила: «Если ты такой начальник, пусть прилетит вертолет, сделаем с тобой круг над Средиземным морем». Через сорок минут рядом с нами приземлился вертолет, который умчал Полищук ввысь.
