Через несколько дней, когда была выписана репетиция этого балета, я пришел. Плисецкая уже была в репетиционном зале. На меня она не обратила внимания. Когда Майя Михайловна начала разминаться, я смотрел на нее как завороженный, потому что эта балерина всегда воздействовала на меня магически... Она разминается, концертмейстер что-то наигрывает. Так проходит 5, 10, 15 минут, а репетиция не начинается, потому что нет артиста, который танцует партию Тригорина. Плисецкая невозмутимо, в никуда несколько раз вопрошает: «Борис Алексеевич», где же вы?» Положенный на репетицию час почти прошел. И за пять минут до окончания появился «Борис Алексеевич»! Он страшно извинялся, а Майя Михайловна очень милостиво, не повышая голоса, произнесла: «Ну что делать?..»
Самое интересное началось дальше. В Большом театре продлить репетицию невозможно, все залы по минутам расписаны. Когда секунда в секунду вошли следущие артисты, Плисецкая очень быстро собрала свои вещи и вместе с концертмейстером и «Борисом Алексеевичем» начала ходить по разным этажам, и я вслед за ними. Они заглядывали в каждый зал — вдруг где-то есть свободное место. Но не нашли и разошлись по домам. И больше репетицию Плисецкой в Большом мне не удалось увидеть. Не судьба.
А за пару лет до этого, когда еще учился в школе, я очень хотел увидеть Майю Плисецкую в «Анне Карениной». В этом спектакле было две исполнительницы главной роли: Плисецкая и Марина Кондратьева, тоже хорошая балерина, тоже народная артистка СССР. Но я хотел посмотреть именно Плисецкую. В день продажи билетов поехал в кассы, два часа простоял в очереди, но, когда подошел к окошку, кассирша злорадно сказала: «Билеты остались только на оперу». Я не сдался и попробовал купить билет прямо перед спектаклем. Час пробегал между колоннами, но без результата. Тоже не судьба...
— Зато почти через пятнадцать лет вы провели с Майей Михайловной незабываемые пять дней в Миккели...
— Да!.. Вы знаете, они были для меня настолько дорогими, важными, насыщенными, что потом, как ни странно, мне не хотелось с Майей Плисецкой больше пересекаться. Она же приезжала в Москву на какие-то презентации, на свои юбилеи. И меня звали на эти мероприятия. Но я туда не ходил. Мне очень хотелось сохранить свою Плисецкую, когда были только она и я. И никакой толпы, посторонних.
Мы встретились с Майей Михайловной лишь один раз. В Большом давали премьеру восстановленного «Конька-горбунка», я снимал сюжет про молодого солиста балета Юрия Клевцова, который танцевал Иванушку. И мы случайно пересеклись за кулисами. Причем — вот снова мистика! — в этот момент рядом не было никого. Хотя за кулисами обычно находится много народу. Но в конкретную минуту снова, как в Миккели, встретились лишь она и я. Поздоровались. Я поздравил Майю Михайловну с премьерой (они с Щедриным специально прилетели на новую постановку его балета из Мюнхена). Плисецкая сказала: «Я помню наш Миккели». И для меня это были такие дорогие слова!..
